Нина Михайловна вышла из автобуса, прошла несколько метров, и тут её остановил внешне ничем не примечательный мужчина примерно одного с ней возраста. На нём были тёмные, неопределённого цвета, помятые брюки, тёмная серая болоньевая куртка очень простого покроя, старая вязаная полосатая шапка, а на плече висела изрядно потрепанная сумка. Примерно так выглядит основная масса рабочих, которых она безошибочно определяла в метро по пути на работу и с работы. Они обычно сидят, закрыв глаза и обняв свои замусоленные сумки с бутербродами, и никогда не уступают место женщинам, у которых сумки ничуть не меньше.
Мужчина сказал слабым, жалобным голосом:
– Помогите мне на хлеб!
Нина Михайловна удивлённо посмотрела на него: она никогда не могла смириться с тем, что вполне здоровые на вид мужчины, среди которых порой встречаются довольно молодые, просят милостыню у пожилых женщин. Она поймала себя на словах «пожилые женщины». «Да, теперь я – пожилая женщина, вышедшая на пенсию по старости, – с горечью подумала она, – и к этому надо привыкать».
Нина Михайловна вздохнула и молча пошла дальше, но мужчина увязался за ней, продолжая уговаривать:
– А что Вы так удивляетесь?.. Ё-тва… – сказал он, и Нина Михайловна догадалась, что «ё-тва» – это самый настоящий мат, но уже адаптированный к повсеместному легальному употреблению. – Думаете, легко прожить на мизерную пенсию?
Нина Михайловна остановилась и снова, уже более внимательно, посмотрела на его лицо: он и в самом деле был пенсионного возраста, но, по её мнению, выглядел слишком крепким и здоровым, чтобы просить милостыню. Он, несомненно, выпивал, но вполне мог бы подрабатывать где-нибудь, чтобы не лишаться «любимого занятия».
– Вам не стыдно просить у меня деньги? Вы мужчина, а я женщина, и тоже, между прочим, пенсионерка! – возмущённо сказала она, невольно отметив про себя, что уже начала привыкать к этому новому для себя слову.
– Да-а-а?.. Ты пенсионерка?.. Ё-тва… Н-ну, извини-и! – протянул мужчина, удивлённо подняв брови и оглядывая Нину Михайловну с ног до головы. Весь его вид словно говорил: «И чего это ты так вырядилась? Разве так должен выглядеть пенсионер? Тебе же никто никогда не подаст на хлеб!»
Мужчина остался на месте, пытаясь осмыслить произошедшее, а Нина Михайловна пошла дальше. Эта встреча оставила у неё в душе неприятный осадок. «Неужели и я со временем буду выглядеть так же, как этот опустившийся мужчина? – горестно размышляла она. – Неужели и мне придется просить у людей милостыню?» У неё возникло и стало крепнуть ощущение, что теперь с каждым новым днём в её жизни будет всё меньше и меньше радости. С этим ощущением она вошла районное отделение Пенсионного Фонда.