— И шо ж вам всем неймется так рано, а? Неужто не потерпела бы твоя, прости господи, животина непонятная до обеда? Дохтур наш всю ночь, бедненький, не спамши, не емши. Отдохнуть бы ему, а вы все ходите и ходите со сранья с самого, — бормочет вроде как про себя уборщица.
И мне хочется ей сказать, что мы записаны по времени, но я молчу, потому что сама понимаю, что она права. Своими ушами слышала его планы на эту ночь — прикорнуть вот на этом коротеньком диванчике, где и я не поместилась бы. А уж ему, с его длинными, стройными нога…
Так, Лиза. Ты опять не в ту сторону думаешь?
— Вот надо было тебя на вулице оставить, а я добрая, в тепло пустила.
— Ильинична, Вы что это там ворчите? — раздается жизнерадостный голос “не спамшего и не емшего”. — О! Гаечка! Как хорошо, что вы пришли пораньше. Как раз думал о вас.
— Егор Артемович, так эта девушка к Вам лично? — искренне удивляется повелительница чистоты и порядка. — Ну тогда ладно, а то я уж думала, что клиенты с пациентами в рань такую понабежали.
— Ваше Высочество, как вы сегодня? Повеселее? — мужчина бесстрашно тянет руку к недовольному псу, но тот, на мое удивление, благосклонно принимает порцию почесываний. — Ну что, сразу на узи? Или есть время на кофе? А то, признаться, я еще и не успел — возился с кормежкой наших постояльцев.
— Конечно-конечно, — поспешно соглашаюсь я и протягиваю ему бумажный пакет. — И не только кофе. Это вам.
— Мне? — изумляется Егор и разворачивает упаковку. — Ух ты! Это что, пирог?
— Ваш завтрак, — прячу я глаза. — Это вам… хозяйка Принца передала. Свежий. Ноч… Вечером приготовлен.
— М-м-м, пахнет просто божественно. Анфисе Гавриловне нижайший поклон.
— Так вы все-таки знаете Анфису?
— Ну, вчера после вашего ухода разговаривал с Борисычем, упомянул Его Высочество и его визит к нам. Так что да, теперь я в курсе, кто такая госпожа Светлозерская и какими известными талантами она обладает, — подмигивает Егор и подталкивает меня свободной рукой к служебному помещению. — Пойдемте кофе попьем с ее знаменитым пирогом, пока не пришла администратор.
Упс. А вот об этом я как-то не подумала. Ибо все, кто знаком с Анфисой, прекрасно осведомлены, что она терпеть не может готовить.
Девочка Гаечка так забавно смущается, что мне хочется ляпнуть что-то еще, чтобы снова увидеть этот несмелый нежный румянец, пробирающийся по щекам в сторону ушек. Черт, даже в мыслях не получается сказать “уши”. Потому что у нее именно ушки — маленькие, округлые, без резко выступающих хрящиков, с мягкими аккуратными мочками, не изуродованными пирсингом или, боже упаси, этими жуткими “тоннелями”, которые, надеюсь, очень скоро выйдут из моды.