- Ты что творишь?
- Ну ты же сам мне приказал выпить!
Комната перед моими глазами совершенно неожиданно медленно поплыла куда-то в сторону. Но я упрямо подхватила со стола еще одну бутылку. На этот раз с вином. Как я справлялась с пробкой, к моему величайшему счастью, едва прикрывавшей горлышко, отдельная песня. К тому моменту, как Алекс убрал отобранную у меня бутылку и бокал куда-то в шкаф за своей спиной, я успела сделать несколько весьма приличных глотков. Вино было густое, сладкое, с нотками карамели и каких-то конфет. После жуткой термоядерной жидкости из первой бутылки пилось как компотик.
Бутылка неожиданно легко выпорхнула из моих рук. И комната, и обстановка в ней медленно кружились в хороводе. И только хмурый Алекс оставался неподвижным, скрестив руки на груди:
- Ты что творишь?
- Повторяешься, дорогой!
Я хихикнула. Он такой милый с этой сердитой гримасой! То есть, он всегда милый и красавчик, каких поискать. Но он всегда такой отстраненный! Такой недосягаемый! А сейчас вдруг оказался так близко-близко! У меня даже ладони зачесались, чтобы разгладить сердитую мину на его лице. Проклятая комната от медленных хороводов решила перейти к более активным пляскам, и я, сделав шаг в сторону Алекса, не удержала равновесие. От позорного падения меня спасли его руки.
Распластавшись у него на груди, я жадно всматривалась в каждую его черточку. В потемневшие почти до черноты зеленые глаза. В темные бархатные ресницы. Пару сердитых вертикальных морщин, прорезавших переносицу. Четкий, словно вырезанный умелым скульптором нос. Упрямо поджатые губы.
От этих губ едва уловимо пахло специями, шоколадом и немного медом. Убийственное сочетание для меня, сладкоежки! Тут же безумно захотелось попробовать их на вкус. И я решила немедленно воплотить свое желание в жизнь, привстав на цыпочки и потянувшись к так манившим меня губам.
- Ты что творишь?
В отличие от первых двух раз, еле слышно. Губы едва заметно шевельнулись, утрачивая свою твердость. И мое сердце забилось, как сумасшедшее. Я сомневалась, что у меня получится ответить. Но все же сумела прошептать, облизывая пересохшие губы:
- Хочу попробовать их на вкус.
И без того потемневшие глаза Алекса затопило чернотой.
- Завтра пожалеешь…
- Это будет завтра…
Это было последнее, что я смогла сказать внятно. В следующую минуту наши губы встретились. Я наконец дотянулась. Все связные мысли сразу же растворились где-то в пространстве, сметенные сумасшедшим напором чувств и ощущений. Я кометой взлетела куда-то под небеса, смутно ощущая, как меня поддерживают сильные руки. Сердце захлебнулось от восторга, когда я, шалея от собственной смелости, чуть прикусила его губу. И мир взорвался.