Я вытащила из шкафа и рулуюнгскую кофту, и свой свитер, и помедлила, выбирая. Победило любопытство. И, натянув кофту с капюшоном, я с ногами забралась на диван.
У рулуюнгов признанной является абсолютная свобода воли, размышляла я. Тогда выходит, я своей волей распорядилась отправить себя на праздник с Бадрой? В таком случае, могу ли я передумать? И будет ли это считаться тоже проявлением моей свободной воли? К сожалению, я совершенно не была знакома со здешними законами.
И остаётся не совсем ясным, на поиски кого именно должен был отправиться Карим? Я поняла из разговора, что речь идет об Иллае. Но она так же могла идти о Бадре, или Борее.
Хотя, предположить, что Борея стали бы обсуждать в таких выражениях было странно. С другой стороны, и об Иллае так отзываться было не за что. Подошёл бы Бадра. Но зачем его искать? Чтобы убедить отказаться от предложения? Глупость. И причем же тут я?
В глазах появились привычные тёмные пятна, и я ощутила онемение в подбородке. Сказала организму:
— Сейчас, — и покачиваясь направилась к столу.
Еда насытила мой желудок, но не было обычной послеобеденной сонной расслабленности. Я по-прежнему оставалась взбудораженной и почти силой удерживала себя на месте, чтобы не метаться по комнате. Что-то внутри трепетало, отчаянно стремясь бежать. Я должна была быть не здесь. И это казалось очень важным! Мне срочно нужно было… Куда? Я не знала. Нечто подобное я испытывала зимой, лишённая своих воспоминаний. Думаю, так они стремились пробиться ко мне. Но сейчас я помнила всё прекрасно. Во всяком случае, надеялась на это.
Мысленно пробежалась по образам, окружавших меня людей. Очень предсказуемо сердце сначала замерло, а потом наполнилось тягучим, обволакивающим теплом на одном из них. Непостижимый парадокс. Он был моим беспокойством и спокойствием одновременно. Он — человек, который заставлял меня внутренне сжиматься и разрывающий весь мой мир на плохо стыкуемые части. И он же — тот, в чьём лишь имени я обретала долгожданную негу и покой.
— Иллай, — тихо прошептала я, чувствуя, как горячо стало внутри. Я видела своё отражение в окне, словно парящее в воздухе над городом. Маленькая с вытянутыми вперёд, к стеклу руками и рассыпанными по плечам волосами. И мне было чудовищно одиноко. Я вдруг поняла. С ним — мой мир становился полным. Так внезапно произошло прошлым августом, когда он появился передо мной в солнечном свете. И с того мгновения краски и запахи стали ярче, а воздух свежее. Без него я не чувствовала себя живой. Я была одна в целом огромном мире. Да что там, сейчас, во всех мирах я была без него. И значит одна.