— Не сс…ть, держу ручник! — одновременно закрывая собой разворачивающую флажок проводницу и затаскивая в тамбур всех, кто попадался под руку. Попадались нужные.
Маму обмануть я и не пыталась. Ещё на вокзале, увидев из окна поезда её встревоженные глаза, я поняла — она уже прекрасно знает, что с её девочкой всё не так.
— Что случилось? Я третий день тащу тебя домой! — мама трогала моё лицо и руки, осматривая со всех сторон, а я мотала головой, растерянно улыбаясь и стараясь не плакать. В конце концов она прижала меня к себе, вздрагивая тонкими плечами, со слезами шепча: — Я думала, ты не приедешь!
Отец, только взглянув на меня дома, проревел:
— Скажи мне, кто он, и я убью его!
Я горько усмехнулась:
— Этого не потребуется. Он погибнет, если я не вернусь, — пробормотала тихо, надеясь, что никто не расслышит. Расслышали.
— До вечерней зари? — мрачно пошутил папа.
Поэтому, просто рассказала историю, как есть. Родители молча слушали, не перебивая, смотрели друг другу в глаза, словно переговариваясь. Было жутковато.
Я ещё не закончила рассказ, когда они опять коротко переглянулись и, бросив мне:
— Продолжай, — начали собираться.
Сердце подпрыгнуло, стукнув в ключицах, и я громко сглотнула, не веря ушам. Мама закрыла глаза и спустя минуту коротко сказала:
— Через два дня, — и я увидела колдовской блеск в её глазах, который почти забыла с детства.
— Что происходит? — я не могла сдержать радостного возбуждения. — Ну ладно я, можно списать всё на чрезмерную впечатлительность и галлюцинации, в конце концов. Но вы-то? Я думала, меня запрут в деревне или что-то вроде того.
— Не теряй времени, детка, отдыхай, — ласково сказала мама. А я, растерянно улыбаясь, хлопала глазами.
Господи, мамочка, я люблю тебя! Спасибо, что ты такая!
— Это не мне спасибо, это ты такая из-за меня, — ответила она на мои мысли, улыбаясь дрожащими губами.
— И ты туда же, — я прижала к себе мою волшебную маленькую маму. — Я рада, что это так. Не смей винить себя ни в чем, слышишь? Я тебя выбрала! На другую я не была бы согласна, — я с мольбой заглянула в её глаза, они были печальны. — Я была там совершенно счастлива. И не хочу другой судьбы! Я верю, что справлюсь, ты поможешь?
Мама кивала мне в мокрое плечо, крепко стискивая в объятьях.
Я была поздним ребёнком, и, по словам папы, отчаянно любимым. В детстве меня не оставляли даже под присмотром моей благонадежной бабушки, а гораздо позже, в клуб я ходила, как случайно выяснилось, в компании отца — застукала его однажды, неприметно громоздящегося за барной стойкой, потягивающего коктейль. Молочный. А тут, отпускали в неизвестность — спасать человека, которого они даже не знали. Я была потрясена.