Пес и его хозяин уходят с лужайки, и я возвращаюсь в комнату. Раздеваюсь, остаюсь в одном белье и рассматриваю себя в зеркале. Уже три месяца беременности, двенадцать недель, и у меня немного выступает живот.
Совсем немного, но его уже видно. Небольшая выпуклость внизу, я глажу ее рукой и улыбаюсь. Мой сын уже такой большой, его видно! Снимаю бюстгальтер и иду в ванную, и вдруг слышу странный звук, как будто стрекочет огромный кузнечик.
Открываю дверь душевого ограждения и вижу в углу большое черное пятно. Снизу раздается шипение — это Шерик смотрит на пятно и шипит, изогнув спину и распушив хвост. Снова странный стрекот, а потом пятно начинает шевелиться, и я от страха начинаю кричать как ненормальная.
Дверь распахивается, влетает Арсен. Он в одних штанах, без футболки — тоже, видно, собирался в душ. Я продолжаю кричать и показываю на пятно, а потом запоздало соображаю, что стою перед ним почти голая. Хватаю первое попавшееся полотенце и прикрываюсь, но это полотенце для рук, и его хватает только, чтобы прикрыть грудь.
— Это летучая мышь, Агата, — говорит Арсен, — даже не мышь, а мышонок. Ты не закрыла дверь на балкон, вот он и влетел.
Да я забыла затворить дверную раму с антимоскитной сеткой, но сейчас это меня волнует меньше всего. Арсен меняется в лице и смотрит так, что внутри все начинает дрожать. Потому что он смотрит на мой живот.
Я сильнее прижимаю к себе полотенце, он делает шаг ко мне и накрывает ладонью выпуклость.
— Он… — голос его звучит низко и хрипло, и у меня начинает кружиться голова. — Это он уже так подрос?
Чувствую, что сейчас упаду, но вместо того, чтобы схватиться за Арсена, цепляюсь обеими руками за полотенце. Арсен поднимает голову, и наши глаза встречаются. Они у него сейчас не стальные, а совсем черные, а какие у меня, даже думать боюсь.
Арсен протягивает руку и снимает заколку с моих волос, они рассыпаются по плечам, лаская кожу. Я ощущаю все очень остро, дышать трудно, и у Арсена, похоже, та же проблема. Его широкая грудная клетка вздымается и опадает, так хочется провести рукой по его литым мышцам, я даже губу прикусываю. И вдруг чувствую, как уползает полотенце из рук.
— Тебе так идет беременность, Агата, — слышу низкий полушепот у самого уха и закрываю глаза.
Арсен отбирает у меня полотенце, и кажется, я слышу, как бешено колотится его сердце. Воздух вокруг колышется в унисон, я чувствую легкое прикосновение шершавых пальцев к груди, сейчас я точно упаду. Он касается меня лишь костяшками, а внутри все скручивает спазмом, опускаясь ниже, где уже все пылает.