Смотрю в зеркало и невольно отмечаю, что это правда, я какая-то совсем другая в этом платье. Взрослая. Но выйти из дома так все равно не могу, набрасываю на плечи прозрачную шаль, она спадает до пола и прикрывает грудь и ноги. Гена отходит в сторону, уступая мне дорогу.
Он за рулем, я сажусь на заднее сиденье. В голову приходит, что можно продать машину, и я пишу Гене, но он отвечает немного раздраженно:
— Машина в кредите, Агата, я не могу ее продать.
Он уже совсем другой. Сейчас передо мной уверенный в себе мужчина, хорошо одетый, красивый, и в душу снова закрадываются сомнения. А действительно нет другого выхода? Если бы я могла спросить у мамы или хоть у кого-то.
С тех пор, как мама вышла замуж за Грабова, от нас отдалились папины друзья и знакомые, а мама рассорилась со всеми своими подругами. С Натали они вообще враги, я так поняла, та пыталась соблазнить Гену. Машина тормозит, отчим помогает выйти.
«Куда мы приехали?» — спрашиваю одними губами Гену, он ухмыляется.
— Сейчас увидишь. Тебе понравится.
Запахиваю шаль, осматриваюсь. Ночной клуб. Признаюсь, мне интересно, я никогда не была в ночных заведениях. Крепко держусь за локоть Грабова, он кладет ладонь на мою руку. И вообще, отчим чересчур деликатен и внимателен.
Проходим через холл и спускаемся по лестнице, там нас встречает мужчина то ли армянин, то ли грузин, я их путаю. Хотя у папы в заказчиках их было много.
— Саркис Ваграмович, я ее привел, — Гена ему разве что в ноги не кланяется.
— Ну покажи свою красавицу… — начинает тот и замолкает, увидев меня. Я снова чувствую себя голой и кутаюсь в шаль. Мужчина поворачивается к Гене. — Это же полный…
— Тише, Саркис Ваграмович, — отчим снова почти кланяется, — не пугайте девочку.
— Ну что ты, конечно нет, — мужчина меняет тон и обращается ко мне очень ласково: — Пойдем, моя хорошая, нас уже ждут.
Такое внимательное и уважительное обращение вселяет надежду. Наверное, мы сейчас сможем поговорить о долге Гены. Вдруг у меня получится их упросить подождать? Или разрешить ему отработать? Или мне. От меня не так много толку, но я могла бы мыть полы, я уже научилась дома после того, как разбежалась прислуга. И посуду тоже…
Саркис тянет меня за собой, я цепляюсь за Гену — все равно страшно одной, — и мы втроем входим в помещение за резной дверью.
Мне становится трудно дышать, грудь будто сдавливает. Гена выдирает из рук шаль и толкает меня в центр, там небольшое возвышение. Как будто маленький зал для зрителей со сценой, тут было бы удобно показывать небольшие пантомимы, мы такие любили смотреть с папой…