Такие эмоциональные горки — просто ужас какой-то, стресс дикий!
С утра расстройство, потому что этот гад ни на один звонок не ответил, прислал оскорбительную смс только.
Затем ужас, когда Валю чуть не убил, бессовестный неандерталец.
Затем… Затем стыд, перемешанный с невероятным удовольствием и тоже стрессом!
Потому что заниматься сексом в универе, прямо в подсобке… Я бы раньше даже предположить не могла, что я и секс в подсобке могут встать в одно предложение.
Однако встали. Хорошо так, ровненько.
И стыдно, и страшно, и волнительно до невозможности.
И Макс такой… Такой… Боже, я таяла буквально, прощала ему все его поведение свинское, все грубости, все, вообще все!
И потому кошмаром, диким ступором была для меня сцена его ареста.
Я стояла, смотрела… И поверить не могла. А он меня глазами в толпе выцепил, серьезный такой, напряженный. И не отводил взгляда.
И не вырывался из полицейского захвата, не говорил ничего, вообще ни слова!
Так жутко, так страшно!
Я не выдержала, не смогла стоят и смотреть, как его уводить будут.
Развернулась и пошла прочь. Прямо в женский туалет, заперлась в кабинке, чтоб никто не видел Свету в таком состоянии… И завыла, тихо-тихо. Просто не смогла сдержаться. Слезы текли, пальцы дрожали, не унимались никак.
И в голове был полный ступор, сумбур.
И так жалко себя было, жалко!
Ну почему мне так не везет? Почем мне одни уроды попадаются?
Андрей мне изменил, не стал ждать, когда я на близость решусь… Крас употреблял наркотики. Я узнала об этом совсем недавно, но сразу прервала с ним всякое общение. Уж если что и удалось родным мне привить железобетонно — так это полное отвращение к наркотикам и людям, их употребляющим.
И вот теперь Макс…
Я не могла поверить в то, что увидела, но реально на моих глазах ведь его обыскивали! На моих глазах! А я ведь… Господи, я ведь дура такая… Влюбилась! Дура! Дура-дура-дура!
Я так на себя разозлилась, что даже пару раз по щекам ударила, чтоб прекратить истерику и привести в чувство.
Более-менее удалось.
А затем меня Валя нашел.
И вот удивительно, не стал очернять Макса, несмотря на то, что тот его так обидел сильно.
— Слушай, точно тебе говорю, подстава это, — убедительно шептал он, оглядываясь тревожно на закрытую дверь женского туалета, — твой неандерталец вообще никак не среагировал, а я слышал, что Гошик звонил кому-то, говорил, что Макса приняли.
— Ну, это может и не связано быть, — хлюпала я носом, опять позорно разревевшись, теперь уже из-за надежды и облегчения, которые мне принесла мысль о невиновности Макса.
— Ну прям! — опять зашептал Валя, — то, что Макс к тебе неровно дышит, весь универ в курсе, вот Крас и…