Я не верю собственным глазам, но снимок приближаю и в деталях рассматриваю мужчину, с которым долгие месяцы вела переписку. Который писал мне и после нашей встречи. Человек, с которым у меня могло что-то быть. Или нет?
Ноги не держат, и я медленно опускаюсь на край постели. Сердце не просто стучит как загнанная пташка, оно рвется из груди, угрожая проломить ребра.
– Черт! – рыкаю я, сворачивая сообщение. – Этого не может быть…
Сердце замирает каждый раз, когда до меня доносятся звуки – будь то проезжающие по дороге машины или хлопающие дверью соседи.
Он приедет.
Демьян отписался час назад и сообщил, что после бара заедет ко мне и привезет новые лекарства и еду. Его забота умилила бы меня и даже растрогала бы до слез, не получи я то злосчастное сообщение от Иры. Она, конечно же, не в курсе кто там с Демьяном и, конечно же, не светилась перед ним, сообщив мне что она с друзьями отправилась в новый бар. Но черт подери, меня это нисколько не успокаивает!
Я раз за разом просматриваю сообщение от Иры, досконально до деталей и пикселей изучаю проклятое фото и ближе к одиннадцати вечера ловлю себя на мысли – закатывать истерику как-то по-детски. Для начала я должна понять, что за адова херня творится и как Демьян связан с Сергеем. Потому что в совпадения я уже давно не верю, а вот в гениальную продуманность плана Савицкого еще могу поверить. Потому что такую херню можно ждать только от него.
Расхаживая по комнате и заламывая руки, я замираю, когда вновь слышу шум, доносящийся с лестничного пролета. Кто-то идет. Следующий звук вовсе не воодушевляет: это он.
Я подлетаю к кровати, запрыгиваю под одеяло и прикрываю глаза, стараясь выровнять дыхание и притвориться дремлющей. Не знаю, смогу ли одурачить, но попытка не пытка.
Демьян входит в комнату спустя пару минут. По его твёрдым шагам, доносящимся до меня из коридора, догадываюсь – если он и пил, то немного.
– Привет, соня, – голос мужчина на удивление мягкий и ласкающий слух. Я зажмуриваюсь и радуюсь тому, что лежу к нему спиной. Не увидит, как по моему лицу носятся безумные мысли. – Спишь?
На противоположном конце кровати прогибается матрас – он присел и наклоняется ко мне, накрывая теплой ладонью оголенную часть плеча.
– Нет, – шепчу, стараясь придать голосу хрипоту. Получается так себе – забитый нос выдает ворчливый и скрипучий звук.
– Я привез ужин. Будешь лапшу?
Медленно киваю, но не переворачиваюсь. Кажется, у меня температура, потому что все тело пылает… Или это от злости я готова вспыхнуть и взорваться будто начиненная тротилом?