– Давай, Лана, вылезай. Поешь нормально, потом выпей свои таблетки и ныряй в кроватку обратно.
Голос Демьяна звучит бодро и даже воодушевляет на подвиги. Так и хочет повернуться и… вмазать ему. Но я шумно выдыхаю, шмыгаю носом и отвечаю, стараясь не выдать раздражения.
– Лучше бы тебе не сидеть тут. Не хочу, чтобы и ты заболел.
Демьян смеется, но отодвигается от меня. По крайней мере, его рука больше не покоится на моем плече.
– И кто о ком заботится, – произносит мужчина. – Я в душ, а ты отправляйся на кухню.
Я слышу, как Демьян поднимается с кровати, не дожидаясь от меня ответа. Стягивает футболку, в которой сегодня уехал в бар к друзьям. На прикроватную тумбу опускается телефон. От глухого звука сердце замирает и будто проваливается в пятки.
Телефон! Почта!
Я стараюсь дышать, а не глотать рвано воздух и выжидаю, когда Савицкий отправится в ванную комнату. Обычно душ он принимает десять минут. Поэтому у меня есть совсем чуть-чуть времени, чтобы соскользнуть с кровати, убедиться, что он моется, судя по звуку льющейся воды, и подскочить к тумбе. Я хватаю дрожащими руками смартфон и пялюсь в черный глянцевый экран.
Комната освещена ночниками, но света достаточно для того, чтобы я смогла рассмотреть собственное напуганное лицо и застыть с выпученными глазами.
«Что я творю?!»
В голове мысли роятся как взбешенный пчелиный улей, но желание узнать правду побеждает доводы совести и ломает моральные принципы. Разблокировать телефон не составляет труда – я много раз видела, как Демьян вводил пин-код при мне, явно не подозревая о том, что я однажды влезу в его жизнь. Черт подери, сам виноват!
Вот так и рушатся браки и отношения.
«Не нужно было врать» – ворчит во мне стерва. И я с ней соглашаюсь. Я ведь ему доверяла. Черт!
Дрожащими пальцами открываю меню, нахожу приложение с электронками и вспоминаю, как часто Демьян просматривал почту или отвечал на чьи-то письма при мне, нисколько не скрываясь. Неужели не опасался того, что я могу что-то заметить? И есть ли тот самый почтовый ящик там?
Да, есть.
Я смотрю на знакомую до боли электронную почту и смаргиваю слезы, которые застилают глаза. Вот он, мой незнакомец. Вот они чертовы письма, мои письма. Моя частичка тут, в руках Демьяна. Но зачем? Почему?
Сердце больше не стучит… Оно рвется из груди прочь.
Я заглатываю слезы, сопли, слюни… Все, что наполняет в этот момент горло и не дает дышать. Сворачиваю приложение, подтираю следы своего присутствия в телефоне Савицкого, и убирая смартфон обратно на прикроватную тумбу…
– Ты поела? – голос Демьяна застает меня на кухне, когда я опускаю пустую кружку в раковину.