– Признай меня принцессой, и я пощажу тебя!
Евгения...
Ноющая и раздражающая боль разливалась по моему телу после каждого удара, но эта упрямица не хотела сдаваться. Сильная духом, но до жути стойкая. Не уверена, что смогла бы так же выдержать эту пытку. Она вынесла уже пять ударов, по ее спине уже струйками стекала кровь. Я обошла ее так, чтоб видеть ее глаза, наполненные ненавистью.
– Признай меня своей принцессой, и я пощажу тебя! – казалось все свидетели, что присутствовали во дворе замка императора затаили дыхание ожидая ее ответ.
– Я никогда не признаю тебя своей принцессой! Ты слишком жалкая, чтоб быть ей! – слишком гордая, я покачала головой и вернулась на исходную позицию. Приговор был вынесен лично мной, поэтому мне и приводить его в исполнение.
Каждый удар приносил мучения нам обоим, на последнем ударе я почувствовала привкус крови во рту, и я выплюнула его на землю. Ко мне тут же подскочил Лео и обеспокоенно повернулся к мужьям, но они отрицательно мотнули головами. Они правы, я должна выстоять до конца.
– С этого дня, Княжна Эллира изгоняется из замка и до высшего разрешения не смеет больше возвращаться!
– Я принимаю наказание!
Демоница еле стояла на ногах, но умудрялась прожигать меня своим взглядом. Ох, и вспомнит же она мне когда-нибудь это унижение. Но я не могла поступить по-другому.
– Пойдем, я тебя провожу. Кеарин и Динариан решат все остальное, тебе срочно нужен отдых.
Спорить сил не было, меня шатало от произошедшего. На меня волнами накатывала боль, теперь я ловила откат от того, что причиняла осознанно вред живому существу. Я схватила за локоть Эммериха и не смотря по сторонам, дошла до первого поворота, который скрыл нас от посторонних глаз.
На большее у меня сил не хватило, тошнота и головокружение сбили меня с ног, и я рухнула в объятия мужа. Он тут же подхватил меня и прижал к груди. Мне немного стало легче, но это было временное затишье. Когда дракон отворил какую-то дверь ногой, я выгнулась дугой от охватившей меня боли.
– Да чтоб я еще раз позволил тебе делать что-то подобное! Да я лучше разрушу всю империю до основания! Это первый и последний раз я стоял в стороне и наблюдал, как ты себе осознано наносит вред. Ни одно общество не стоит таких мучений!
Все это он бормотал, когда уложил меня на постель, а затем его руки стали освобождать меня от одежды. Каждое прикосновение моего ледяного мужа обжигало. Я тянулась к нему и в то же время вздрагивало, ста была сладкая, тягучая боль.