— Но почему не добить их, раз уж все нам сопутствует успех? Решить вопрос раз и навсегда.
— Потерять при штурме замков половину армии, а вторую оставить тут гарнизонами? Проиграть Берсонзону на севере и потерять Александров? Зачем? — Капитан пожал плечами, — они потеряли двух баронов и от пятой части до четверти армии, это достаточно много чтобы если мы отступим не преследовать нас и не пытаться напасть в ближайшее время. Может они вообще перессорятся из-за наследства, и вопрос отпадет сам собой, но я в такие подарки судьбы не верю.
— И что, ты думаешь, «рыжие» дадут нам спокойно разобраться с Берсонзоном и нападать не будут?
— Думаю, нет. Все союзы обычно крепки пока идут от победы к победе, а поражения сильно бьют по их сплоченности. Сразу возникает вопрос, что будет с этого иметь каждый из участников. Опять же расстояния. Если не пытаться пока закрепиться в замке Крастера, то расстояния будут играть уже против них.
Отступление было произведено максимально быстро и максимально скрытно. Оставленные гореть в лагере костры должны были подсказать не слишком внимательному соглядаю — если такой был в наличии — что все в порядке и армия никуда не двигается.
На самом же деле, по прикидкам Александра, за несколько ночных часов колонна отшагала километров пятнадцать, остановившись только тогда, когда на востоке потихоньку начала загораться заря. Утром армия встала на отдых и ближе к обеду выдвинулась дальше.
Вообще путь назад никакими приключениями ознаменован не был. Со времени короткого вечернего сражения люди Серова ни разу не замечали врага даже в отдалении, что не могло не внушать оптимизма. Вся дорога обратно заняла не полных три дня и на четвертый день уставшая и слегка потрепанная колонна достигла Черного замка, где Серов хотел дать своим людям день отдыха, привести в порядок снаряжение и подготовиться к следующему переходу.
Отдохнуть, однако, нормально не удалось. Буквально через пару часов, после того как Серов объявил дневку, с севера, со стороны Александрова прискакал взмыленный гонец на не менее взмыленном коне с неприятным известием: армию Элея, которая прикрывала мост через Красную разбили превосходящие силы Берсонзона и теперь сер Оранж с оставшимися с строю тремя сотнями бойцов отступает к Александрову, где планирует держать оборону до прихода барона с подкреплением.
— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, — только и смог на это пробормотать капитан.
* * *
Элей ехал верхом на лошади, окруженный остатками своей армии и был мыслями погружен в разбор своей крайне неприятной неудачи. Нет, это был не тот случай, когда человек копается в себе, раз за разом прокручивая свои ошибки и загоняя себя в пучину депрессии. Опытный командир, отдавший служению богу войны не один десяток лет, как никто другой понимал, что все время побеждать невозможно. Воинское счастье переменчиво: иногда ты ешь медведя, а иногда медведь ест тебя. Главное уметь правильно анализировать свои поражения, чтобы не повторять ошибок в будущем. И, собственно, свою главную ошибку сер Оранж мог бы назвать даже без долгих размышлений. Он недооценил противника.