— Если она позволила себе стать его любовницей… — подхватил граф прерванную мысль и замолчал, постигая смысл сказанного. Кого он имеет в виду? Шэйлу или ту, которая временно заняла её место?
— Вы хотите сказать, что она с мсьё Спарроу?.. Давно?.. — спросила Ольга, приходя в себя.
Мужчина посмотрел на неё с любопытством:
— Мадам Ле Бретон, у вас есть дети?
— У меня нет детей, но я знаю, откуда они появляются, и знаю Шэйлу, — вспыхнувшее возмущение лишило способности говорить спокойно. — Она никогда и ни за что… Да ещё с этим гнусным типом… Не смейте думать, что она и упокоившийся барон… Да ещё до венчания… — задохнулась от негодования и жара, охватившего лицо.
— Вы плохо знаете свою подругу, — сухо произнёс граф, игнорируя возмущение женщины.
— Как оказалось, знаю лучше вас, если вы позволяете себе выражаться о ней в подобном тоне! — повысила голос Ольга. — Лучше бы спросили своего сына, знает ли он, откуда… — прикусила язык. Рано говорить об этом! Рано!
— Что же вы замолчали? — с сарказмом отозвался его сиятельство, не спуская глаз с брезгливо скривившихся губ гостьи.
Она подвинулась к дверце и решительно схватилась за её ручку. Ощутив ледяной холод, отдёрнула руку.
— Желаете выйти, мадам Ле Бретон? — в раздражении мужчина откинулся на спинку сиденья и заглянул в окошко. — До поместья осталось мили три.
Они ехали по пустынному тракту. За окном проплывал унылый зимний пейзаж. В небе висели низкие облака. Деревья качались под напором порывистого ветра. Близился вечер.
Ольга выпрямилась, расправила плечи, вздёрнула подбородок и… подвинулась на прежнее место.
Граф усмехнулся и выдохнул с облегчением. Устало произнёс:
— Леди Спарроу на днях разрешится от бремени, и не говорите мне, что ребёнок родится раньше срока. Во время смерти барона его жена была в тягости.
Ольга молчала. Пока она не увидится с Шэйлой и не поймёт, как нужно действовать, его сиятельству больше не удастся её подловить.
— Вы ничего не скажете? — спокойный и уверенный голос мужчины провоцировал на агрессивный протест.
— В начале нашего разговора вы уверяли, что желаете оградить Шэйлу от излишних волнений и переживаний. А на самом деле… Вы неискренни со мной. Чего же вы ждёте от меня?
Женщина усмехнулась и обтянула вуаль до подбородка. Заложив руки в муфту, уткнула нос в чёрно-бурый мех накидки. Закрыла глаза. Ни слова! Она не скажет ни слова до приезда в поместье!
Чего может опасаться граф? — спросила она себя. При разговоре с ним его настойчивый интерес к письмам Шэйлы показался ей не праздным. Если бы у Ольги были подробные письма, как она и помянула, причём дублирующие её дневниковые записи, то… что в них могло вызвать у мужчины опасение?