Хозяйка дома не отставала, следуя за ней по тихому пустынному коридору.
Спускаясь в холл, Ольга увидела Мартина, беседующего с хорошо одетым мужчиной, стоящим спиной к лестнице. Лакей принял у него пальто, цилиндр, перчатки, трость с набалдашником в виде…
Гвоздодёр! — вздрогнула она, впившись взором в широкую спину гостя.
— Граф Мюрай, — обогнала её Венона, протягивая обе руки обернувшемуся мужчине. — Вы, как всегда, вовремя, — голос сочился елеем.
Чарующая улыбка изменила лицо маркизы до неузнаваемости.
— Уже знаю, — улыбнулся он, целуя ей руки, косясь на незнакомку, опустившую ридикюль и большой свёрток на столик. — Примите мои искренние поздравления.
Ольга почувствовала подкатывающую к горлу тошноту. Уайт… Он… Без сомнений.
Рост, выправка, прямой нос, тонкие, плотно сомкнутые губы, острый взор прищуренных глаз. Отросшие волосы и короткая бородка с усами прибавили возраста. Немного изменился, но не настолько, чтобы остаться неузнанным.
И пахнет от него так же остро и влекуще — сандалом и мускусом, соблазном и страстью.
Граф Мюрай выпрямился, беглым взором осматривая незнакомку:
— Вижу, я не первый, кому посчастливилось поздравить баронессу с новорожденной.
— Да, это подруга Шэйлы, мадам Авелин Ле Бретон из Франции, — повернулась Венона к ней с улыбкой: — Граф Поль Мюрай, мой сосед. — Уже графу: — К сожалению, мадам Ле Бретон вынуждена нас покинуть.
Поль коснулся руки Ольги лёгким пожатием кончиков её пальцев:
— Мадам Ле Бретон? — пристально всмотрелся в её глаза. — Не вы ли вдова Модеста Ле Бретона, судебного чиновника из Лузиньяна?
Ольга с трудом сдержалась, чтобы не выдернуть руку. С нетерпением следила за лакеем, расправлявшим её накидку.
Задержав её ладонь, граф Мюрай вскинул голову в ожидании ответа. Зрачки его глаз расширились, затмевая радужку цвета крепкого чая.
— Oui, — удивилась Ольга. — Вы были знакомы с моим покойным супругом?
— Имел честь его знать, — перешёл он на французский язык. — Неоднократно был в Пуатье по делам. Ваш покойный супруг много рассказывал о вас.
— Вот как? — вскинула брови Ольга, не зная, следует ли поддержать беседу.
Проверяет мой французский, — опустила она глаза, пряча вспыхнувшее раздражение. Глянула на Мартина, заинтересованно переводящего взор с неё на гостя.
— Кто бы мог подумать… — Поль не спускал пытливых глаз с лица вдовы. — Весьма неожиданно. Жизнь полна безысходной печали и разочарований, равно как и полна мирской суеты — житейских забот, желаний, наслаждений… соблазнов.
— Как и невзгод, испытаний, зависти, коварства и предательства, —