Неожиданно наступившая тишина комариным писком зазвенела в ушах: настойчиво, нудно, противно.
Ольга сфокусировала взгляд на фигуре, опустившейся перед ней на колени.
Мама…
— Бедная моя девочка, — обняла она дочь, прижимая к себе.
Ольга сморгнула выступившие слёзы. Слепо уткнулась в плечо матери:
— Это правда, да?
В ответ услышала тихое, робкое:
— Давно нужно было рассказать тебе… дочка.
— Не слушай Светлану, — гладила мать плечи Ольги. — Находясь в гневе, мы не слышим себя.
— Почему она знает об этом, а я нет?
Женщина тяжело вздохнула и подсела к дочери:
— Наша с отцом вина, — гладила её по спине. — Светочка случайно услышала наш разговор. Мы тогда обсуждали переезд его матери из Озёрска, подсчитывали расходы на ремонт дома, рассматривали варианты обмена с доплатой. Решали, какую из монет продать, — прошлась она взглядом по оборванной с одного конца портьере. — Разговорились после этого, вспомнили прошлое…
— Почему вы ничего мне не рассказали?
— А ты бы поняла? Это Светлане в то время тринадцать лет исполнилось. Не думала, что она примет новость в штыки. Если бы Егор её не приструнил, накуролесила бы. Он умел с ней ладить. Потом всё успокоилось, Света поумнела, ты росла. Необходимости говорить о том, что ты приёмная вроде как не стало. Всё же было хорошо, дочка? Тебе ведь не было с нами плохо? — тревожно заглянула в её глаза. — Ответь, разве мы с отцом не любили тебя? Не оберегали? Родне наказали помалкивать.
Ольга не помнила, чтобы во время праздников и семейных торжеств, когда за круглым столом собиралась все родственники, кто-то намекал ей, что она не из их рода. Ко всем детям все члены большой семьи относились одинаково внимательно и дружелюбно. Только со Светланой её отношения так и не сложились.
— Расскажи всё с самого начала, — попросила она.
Мать разгладила на коленях складку на платье. Задумчиво начала:
— Пять их было, монет, — вздохнула, удобнее устраиваясь на диване. — Я в ту пору работала бухгалтером в озёрской центральной районной больнице. Егор — инженером на машиностроительном заводе. Жили у его матери. Светочке почти два с половиной годика было. За ней свекровь присматривала. Обе часто болели. Да и Егора хронический тонзиллит мучил. О себе уж и не говорю. Сама понимаешь, вокруг города, куда ни ступишь — сплошные реки, озёра, болота. Влажность высокая. Дожди, сырость.
Ольга помнит. Озёрск похож на курортный посёлок. Речные протоки связывают озёра в единую систему. Красиво, если смотреть с высоты птичьего полёта.
Мать замолчала, налила из термоса чаю и сделала несколько крупных жадных глотков: