Она нашла на карте Холборн, но в переулок, где располагалась книжная лавка Хуффи Уорда, попасть не удалось — указатель упёрся в «тупик». Действие панорамного режима прекратилось.
Дом Сондры Макинтайр исчез, как и вся в прошлом усаженная каштанами уютная улочка. Олдерсгейт-стрит расширили и застроили новыми зданиями. А вот сад Томаса Мора остался. Зажатый в лабиринте современных многоэтажных домов, он занимал прежнее место.
Как в колодце, — вздохнула Ольга печально. Зелёный участок с местами вытоптанной травой ничего общего с прежним не имел. Голубые ели… Их не было. Ни одной.
Она до полуночи «бродила» по когда-то знакомым местам, печалилась, сокрушалась. Небоскрёбы из стекла и бетона закрыли солнце; между ними гуляет ветер, мечутся пронизывающие сквозняки. Всё изменилось до неузнаваемости. Время не стоит на месте.
Больше Ольга не возвращалась в виртуальный Лондон. Она знакомилась с историей Англии девятнадцатого века. Смотрела фильмы, читала книги по этике, сравнивала быт викторианцев, моду, медицину — всё, что попадалось о том времени — с тем, с чем пришлось столкнуться ей во время своего вынужденного «путешествия».
Оказывается, она почти ничего из этого не знала и вела себя совершенно неправильно! Краснела за допущенные ошибки, будто совершила их полчаса назад и её уличили в невежестве.
Знала бы, где упаду, соломки бы подстелила, — вспомнилась пословица и Ольга успокоилась. Всё в прошлом.
Несколько раз заходила мама.
Вот и сейчас, предварительно позвонив по телефону, несколько часов спустя она обнимала дочь в прихожей.
Вручив ей собственноручно приготовленное угощение, прошла в комнату. Заметив разложенные на полу акварели, не спеша собирала их, рассматривая:
— Не знала, что ты так хорошо рисуешь, дочка.
— Я сама не знала, — отозвалась она из кухни, доставая из пакета контейнеры с котлетами и блинчиками. Поставила на плиту чайник. — Идём пить чай. У меня есть лимонные кексы. Вчера испекла.
Мама появилась в дверном проёме с портретом пфальцграфини в руках. Растерянно спросила:
— Откуда ты знаешь, как она выглядела?
— Похожа, да? — улыбнулась Ольга. — Приснилась мне как-то, вот я и нарисовала.
— Как может присниться тот, кого никогда не видела? — изумилась женщина.
— У меня богатое воображение, — забрала Ольга из рук матери портрет, убирая его на подоконник. — К тому же ты сказала, что я похожа на неё. Вот я и представила.
Мать кивнула, села к столу и поинтересовалась:
— Что у тебя с собеседованиями? — рассматривала она горку кексов на блюде.
— В детский сад, ну, ты помнишь, я рассказывала тебе, — достала Ольга из навесного шкафчика чашки, — преподаватель французского языка нужен уже сейчас. Меня же уволят с фабрики только после отпуска. Этот вариант отпадает, — без тени сожаления сказала она. — А вот в научно-производственное объединение — это, где связано с космосом, помнишь? — уточнила она. — Там собеседование прошло успешно.