Секретарем принцессы должен был стать двоюродный племянник герцога Клогг-Скраппа. Почти вся свита принцессы, включая капитана гвардейцев — его люди. И если Клогг-Скрапп согласился заменить своего протеже эмиссаром короля Альгредо…
— Это пахнет сговором и предательством.
Повисло тяжелое молчание.
Канцлер Соллен полагал, что пылкие послания Фьюго писались по указке его отца, дабы удерживать Камелию на крючке, и Рауд готов был с ним согласиться. А вот идея Кошки о том, что кавалер Джеруч служит голосом принца, показалась абсурдной, пусть и интересной. Какая женщина станет слушать признания любимого из уст другого мужчины?..
Однако раздумывая над этим, Рауд пришел к другому интересному, хоть и безумному предположению.
— Скажите, Варди, у вас не найдется портрета Фьюго? Не помню, чтобы он появлялся в газетах.
У герцога расширились глаза.
— Не может быть!
Несколько мгновений он глядел прямо перед собой, переваривая в голове догадку Рауда, потом сделался мрачен, как зимняя туча.
— Если вы правы, все обстоит еще хуже, чем я думал. Говорил же ему, предупреждал… — Соллен давно приучил себя, критикуя короля, не называть его по имени и Рауду советовал взять это за правило. — В политике сохранить баланс важнее, чем получить превосходство. Даже Вайнор не станет молча смотреть, как он ставит себя на одну доску с богами, выше богов! Две силы — хорошо, пускай. Но тремя не владеет даже Двуликий…
Герцог покачал головой.
— Если наши соседи так напуганы, что забыли свою вековую вражду, если Бертольд и Альгредо готовы рискнуть собственными детьми, чтобы доискаться до правды… Это значит, дело пахнет войной!
Это значит, возразил Рауд про себя, что письма мне не понадобятся. Бертольд кидает Альрику приманку. Соблазн, перед которым тот не сможет устоять. Надо только выяснить, знают ли сами Камелия и Фьюго, что она — приманка, а он… разменная монета?
Глинтвейн допили в молчании.
— Что нового в столице? — спросил Рауд.
— В столице — снега. До недавнего времени ему удавалось поддерживать приемлемую погоду хотя бы в границах города. Но когда он попытался расчистить железную дорогу для ее высочества, все пошло в разнос. Дворники и маги не справляются, пришлось задействовать армию. Даже лейб-гвардейцы взялись за лопаты. Отпрыски знатных семейств! — герцог хмуро усмехнулся. — В последние пару дней снегопады стали слабее, зато мороз только крепчает. За неделю в городе замерзло больше людей, чем за всю прошлую зиму.
Рауд опустил взгляд, рассматривая жидкость на дне бокала — красную, как кровь, и сладкую, как обман. В отличие от отца, Варди Соллен ни разу не говорил, что Рауд не должен отдавать силу. Он просто излагал факты.