Иногда до меня доносились съестные запахи. Но важные слуги в строгих ливреях глубокого темно-вишневого цвета не спешили угощать кошку с барских подносов, а входить в комнаты вслед за ними я не решалась — слишком легко оказаться в ловушке.
За дверями, открытыми и закрытыми, в залах и коридорах, всюду журчали голоса — разговоры, вопросы, приказания. Дворец негромко гудел, как улей, полный сотен, а может, и тысяч пчел.
Мой слух не сразу вычленил в этом гуле кое-что необычное.
—…этот дворец без вас был, как увядший парк, моя прелестная фиалка.
— Может быть, и фиалка, граф, но никак не ваша!
Будь я проклята, если это не хрустальный голосок и манерный тон барышни Агды!
— Пока нет, моя красавица, но только пока! — А это не граф ли Скадлик сипит? — Я приложу все силы, чтобы…
Голоса стали удаляться, слов было уже не разобрать.
Да что я стою столбом? Надо догнать, проследить!
Что Агда делает во дворце? Кавалер Льет тоже тут? А старая ведьма?
Я заметалась, пытаясь угадать направление, в котором двигались собеседники, свернула в один коридор, в другой.
— Пр-ривет, кр-расивая! Куда тор-ропишься? Поговор-рим!
На моем пути вырос толстощекий дымчато-серый кот. Вот где Морда! Тяжелый костяк, мощная холка, крупная лобастая голова с маленькими округлыми ушками и темно-золотыми глазами. Шерсть кота видом напоминала плюш, на шее красовалась бархатка с синим камнем.
Несмотря на внушительные размеры, двигался зверь красиво и плавно. А еще он оказался красноречив — куда красноречивее моих хвостатых знакомых из храма Свена и Свяны.
— Жар-ркая кошка! — урчал кот, заходя то справа, то слева и норовя коснуться меня усами. — С виду белый снежок, а внутр-ри гор-рячая, как лето. Пойдем со мной, жгучая кошка, и я спою тебе песню луны и звезд!
— Экий ты пр-рыткий, др-ружок, — мой ответ против воли вылился в раскатистое мурлыканье. — Даже не пр-редставился, а уже пр-ро звезды завел!
Какая-то часть меня все еще прислушивалась, пытаясь уловить за завесой шумов, звуков и голосов один, нежный и звонкий. Вдруг еще не поздно? Вдруг найду, догоню? Оттого внимание мое рассеялось, и я подпустила мордатого кота слишком близко. Он боднул меня в шею, горячий язык-терка прошелся по уху.
— Люди зовут меня Кавалер-р…
— А я зову — нахал!
Получи лапой по толстой щеке!
— Упр-рямая, гор-рдая, — пропел кот. — Нр-равишься.
— А ты мне — нет!
— Непр-риступная. Покор-рю… Хочешь р-рябчика?
"Хочу-у!" — простонала пустота в животе, рот наполнился слюной.
— Сырого? — уточнила я, сумев на этот раз сдержать непрошеное урчание.
— Жар-р-реного! — пророкотал кот от души, пытаясь прижаться ко мне и обнять хвостом.