— Музыку! — велел он. — Граф, пригласите свою нареченную на танец.
Оркестр заиграл легкую красивую мелодию, какую часто исполняют на свадьбах. Музыка взмывала ввысь и искрилась, как морская волна в солнечный день, а мне хотелось, чтобы балкон под музыкантами рухнул.
Даниш и Эмелона вели себя в полном соответствии с этикетом — каждое движение, каждый жест отличались безупречностью. Их танец можно было показывать на уроках в гимназии. На губы Эмелоны вернулась вымученная улыбка, граф не утруждал себя фальшивым выражением радости. А я смотрела и не могла поверить. Зачем? Он же знает, что ему готовят!
Закончив танец, Даниш возвратил Эмелону отцу, даже снизошел до обмена парой слов с будущим тестем, а затем оставил обоих Болли. Но в какую бы сторону он ни двинулся, его сразу окружали придворные. Поздравляли, расспрашивали, ехидничали — или всего понемногу?
Через полчаса он не выдержал. Остановил лакея с подносом, залпом осушил бокал и покинул бальный зал.
Но я решила, что не дам ему уйти без объяснений.
* * *
Лакея с перевернутым бокалом на поднесе Рауд замечал уже не в первый раз, но подозвать не спешил. Перевернутый бокал означал: есть сообщение. А рядом с Раудом все время кто-то крутился. После королевского объявления, подобного грому среди ясных небес, его не оставляли в покое ни на минуту. Сейчас новоиспеченного жениха взяла в плен баронесса Кинглер и ее кружок престарелых сплетниц. От их въедливых расспросов и взглядов, горящих жадным любопытством, мутило.
Рауд решил, что терпел достаточно.
— Дамы, — он низко склонил голову. — Прошу меня извинить, но я должен переговорить с невестой! — И двинулся прочь, не слушая несущегося вслед кудахтанья.
На ходу сделал знак лакею. Тот услужливо приблизился. Рауд взял бокал с белым вином, не глядя бросил:
— Жди!
Вино было, как вода. Пока он пил — судорожно, быстро, на показ, лакей произнес, почти не разжимая губ:
— Вас ожидают в северном тупике Фиалковой галереи.
Рауд со стуком поставил пустой бокал на поднос, рядом с перевернутым, и решительным шагом направился к выходу. Пусть думают, что у Белого Графа нервы не выдержали и он бежит от позора.
Но что за срочность — прямо во время бала?..
Идти пришлось далеко. Фиалковая галерея, устроенная вдоль восточной стены дворца, была одной из самых уединенных. Здесь часто назначали встречи влюбленные пары, и Рауд не удивился, увидев в конце коридора даму, закутанную в кружевное покрывало. Если сюда забредет посторонний, решит, что у Белого Графа свидание. Дама прятала лицо, однако Рауд узнал госпожу Ламперк, компаньонку супруги министра Кальбера.