Рауд кивнул.
— Мы оба отдадим свои дары. Только так можно создать необходимый переизбыток силы.
— Но без магии вы не сможете использовать ловушку!
— Я сделаю это во время передачи, в самом конце, когда Альрика будет уже распирать от силы, — Рауд покачал снежный шар на ладони. — Соответственно, вы, Камелия, пойдете первой, и призвав Небею, убедите ее явить свою полную мощь.
Принцесса серьезно наклонила голову.
— Прошу вас, послушайте меня, вы оба! — Гелеона вдруг подалась вперед. — Вы привыкли покоряться воле богов, даже если она кажется несправедливой, вас так воспитали. Однако вспомните: темные боги ушли, когда люди отринули их, перестав приносить кровавые жертвы!
Она взяла за руку Камелию, а потом, потянувшись через герцога, и Рауда.
— Боги воплощают собой силы, которые мы вряд ли когда-нибудь постигнем до конца, с этим не спорит даже Зан Носса. Но как эти силы проявят себя, какой стороной обернутся, зависит только от нас. Я всего лишь человек и могу ошибаться в частностях, но уверена, что права в главном. Наши боги таковы, как мы сами. Они настолько же добры и мудры или жестоки и мстительны, как мы. А значит, мы не можем ожидать от них того, на что сами не способны.
Баронесса перевела взгляд с Камелии на Рауда.
— Если вы верите, что в Ночь Всех Богов не существует преград между нашим миром и незримыми мирами, между богами и людьми, поверьте, что преград не существует вовсе! Поверьте в себя. Вы можете все…
Ее прекрасные эйланские глаза горели, а у меня под шерстью бегали ледяные мурашки. В этот миг эйланка казалась одержимой. Словно ее устами говорила неведомая богиня — или сам Многоликий? Пальцы Камелии, стиснутые маленькой, но сильной рукой баронессы, побелели. Даже герцог Клогг-Скрапп смотрел на свою давнюю любовь с благоговейным ужасом.
Все вздохнули с облегчением, когда она разжала руки — и вдруг хитро улыбнулась:
— Знаете, у меня возникла одна идея, совершенно безрассудная. Но как это бывает с безрассудными идеями, она имеет шанс осуществиться и привести к очень интересному результату. Если, конечно, удастся внушить некой юной особе, что порой обман — это благо…
Глава тринадцатая, в которой со мной происходит то, чего не может быть, и то, чего не может быть никогда, но в конце концов все устраивается к лучшему
Ночь Всех Богов. Провал во тьму между вчера и завтра. Время концов и начал, когда все старое уходит, все плохое развеивается, и жизнь начинается заново — чистая, ясная, звонкая, как солнце поутру, как капель весной. Верится: в ней не будет ошибок, обид и зла, в ней все сложится так, как мечталось в самые светлые минуты. Ночь чистого листа. Праздник безнадежной и неистребимой веры в лучшее…