Я почуяла, как шерсть на загривке встает дыбом. Снова в эту снежную тюрьму? Ни за что на свете! Даже если это мой последний шанс хоть разок почувствовать себя человеком.
Граф положил шар в замшевый мешочек с меховой подкладкой и спрятал под сюртук.
Сюртук ни капли не встопорщился, словно шар в мешочке чудесным образом стал плоским.
Не стану спать, поклялась я себе. А то утащит в свою снежную жуть, и буду я не кошкой уже, а духом, бесплотным сном — пока не растаю поутру.
Но зачем ему выдумка о похищении тел, так похожая на старые сказки о похищении душ?
Или… от безумной идеи закружилась голова. Что, если таков замысел богини? Ввести оборотня, потерявшего свое человеческое тело, в сон Белого Графа и…
Странные существа — боги. Если чего-то хочешь, скажи прямо, а не наводи туману. Сослужить службу. Какую? Может, граф в чем-то провинился — раз потерял свою силу, и богиня желает, чтобы я заняла его место. Стала мужчиной?! Абсурд! Хотя… какие открываются возможности! А если мужчина еще и владелец целого графства…
Но чего в таком случае потребуют от меня Свен и Свяна? Выйти замуж по их указке? Вернее — жениться, коль скоро я окажусь в мужском теле?!
Мысли путались. Казалось, карету качает, как судно в шторм, и я поняла, что не сдержу клятвы…
Разбудили меня съестные запахи и позвякивание столовых приборов: граф обедал. Ел фрикасе из куропаток и маринованную спаржу. Увидев, что я открыла глаза, достал чистую тарелочку, отложил две ложки фрикасе и подвинул столик к моему дивану.
Заботливый какой! Пыточных дел мастер тоже зовет к узнику лекаря, чтобы тот помог бедняге дожить до следующего истязания.
Однако я проглотила все, что дали — силы мне понадобятся. Покосилась на спаржу.
— Мало? — спросил граф и подложил мне еще рябчика.
Так всегда. Люди думают, раз ты кошка, то овощи не ешь. А я ем, и с удовольствием! Но просительно мяукать, показывать лапой и заглядывать в глаза не буду.
Как видно, проспала я недолго. День был еще в разгаре, снеговые облака разошлись, светило солнце. Ехали мы уже не по реке, а через голую рощу. Неровности дороги карета одолевала плавно, без подскоков и тряски — не знаю, стараниями графа или нам просто везло. Граф, кстати, приоделся: сорочка была застегнута на все пуговицы, а горло прикрыто шейным платком из черного шелка, повязанным по всем правилам салонной моды.
Когда мы разделались с фрикасе, он достал из волшебного сундучка другой сундучок, латунный, от которого шел запах сырой рыбы и тянуло зимней стужей.
Под крышкой в самом деле обнружилась половина рыбной тушки, мясистой, жирной, из тех, что ловят в северных реках, а потом в бочках, живыми, везут на перекладных к королевскому столу. Но эта рыбина была уже крепко заморожена, и волшебный сундучок умудрился мороз сберечь, непонятно только — зачем.