Как будто он бегал! Закатал меня в снежный ком, как неживую, и проволок кувырком по сугробам. Спасибо, головой о какой-нибудь пенек не приложил.
Но бежать в белый свет — а ведь и правда белый, в самом прямом смысле — было глупо. Здесь тепло, здесь кормят, и едет граф туда, куда мне надо. Вряд ли он отпустит снежную кошку богини так легко. Но пусть доставит в Альготу, а там видно будет.
Дальше ехали молча. Граф читал книгу или невидящим взглядом смотрел в окно, хмурясь все сильнее, так что кожа над переносицей морщилась.
Не знаю, о чем он думал. А мне не давали покоя его расспросы.
С особой настойчивостью Даниш-Фрост допытывался, не сотворила ли я чего-нибудь преступного, даже спросил, нет ли за мной убийства.
Я мотала головой так, что едва не свалилась с дивана.
Он же это не всерьез?!
О своем наставнике граф говорил по-доброму. Значит, не считал злодеями всех оборотней без разбора. Так в чем дело? Он думает, меня отсекли от Небыли за какое-нибудь страшное прегрешение? Оставив в кошачьем теле?
Лесок кончился, за окном потянулись сахарно-белые поля, песнь снегов стала веселее и звонче.
Навстречу попались крестьянские сани. Молодой бородатый возница принял в сторону, пропуская барскую карету, его каурая лошадка провалилась по колено. Граф взглянул — и снег из-под ее копыт отхлынул, будто волна при отливе.
Не знаю, как отнесся к этому чуду бородач — мы проехали мимо слишком быстро. Я лишь успела заметить в санях женщину с ребенком. Кажется, малыш спал. Вспомнилось: "Придет оборотень-кот, твою душу заберет…"
Так вот что это значит!
Все зависит от того, с какой стороны смотреть. Похититель вселяется в чье-то тело, не позволяя душе хозяина вернуться в него из мира снов, и для всех человек с виду остается прежним, но изнутри меняется — словно у него похитили душу.
Граф решил, что оставшись без человеческого тела, я подыскиваю себе новое. И способна его занять, вытолкнув душу хозяина вон!
А может, все проще. Ему откуда-то известно, что секач Дакха ищет кошку-убийцу?..
Я посмотрела в окно и увидела, что мы выехали на тракт.
Позади осталось одно село, другое. Над крышами, заваленными снегом, поднимались дымы, по улицам сновал народ. Жители выходили к обочине, предлагая проезжающим пироги, караваи, наливку, шали, тулупы, махровые ковры и валяные сапоги. Страшно захотелось выпрыгнуть из кареты и побежать туда, где люди, жилье, где можно укрыться от секачей, графов и богов, но я сдержала порыв.
Мальчишки строили на выгоне снежный городок. Граф улыбнулся — и низкие комковатые стены взлетели на высоту человеческих роста, над ними поднялась башня со снежными зубцами. Мальчишки разразились радостными воплями.