— Да как вы смеете, мальчишка!
Мы свернули за угол, и ответа Даниша я не услышала.
Ее высочеству предоставили комнату с большими окнами, подали писчие принадлежности. Я крутилась рядом, время от времени с подлинно кошачьей непосредственностью взбираясь на массивный письменный стол и заглядывая в бумаги.
Увы, ни одно из трех писем не начиналось словами: "Ненаглядный Фьюго, любовь моя…" "Милая мама", писала Камелия. "Драгоценная моя сестренка", "Дорогой брат". Как видно, у королей не в обычае обращаться к получателю по одному лишь имени.
Я прочла все, что смогла — вдруг настоящее послание спрятано между строк? — но ничего подозрительного не обнаружила. Принцесса описывала, как ее принимают в Ригонии: всюду собирается толпа, люди ликуют, словно у них праздник, выкрикивают имя своей будущей королевы. "А еще, — рассказывала Камелия, — мне подарили чудесную снежную кошку. Уверяю, вы такой никогда не видели, и сейчас она как раз помогает мне писать это письмо…"
Опять "подарили"!
Вручая меня принцессе, граф сказал: "Надеюсь, это милое создание скрасит вам тяготы пути".
Разве это не означало, что потом он заберет меня назад?
Закончив, принцесса свернула письма, и к каждому приложила маленький неброский перстень. На бумажных прямоугольниках расцвели синие печати. Кит на гребне волны — знак королевского дома Вайнора.
Затем ее высочество позвонила в колокольчик. Вошла Кайса, за ней графиня Виртен.
Когда принцесса велела позвать кавалера Джеруча, чтобы вручить ему письма, графиня заметила:
— К чему эти хождения туда-сюда? Пусть Кайса отнесет.
— Меня учили, — холодно проговорила Камелия, — что королевская почта не должна оставаться без присмотра. Ее надлежит передавать для хранения и отправки особо уполномоченному лицу в его собственные руки со всей надлежащей предусмотрительностью. А вы предлагаете мне нарушить это правило, доверив письма слабой неопытной девушке, на которую могут напасть, которую могут обмануть или отвлечь…
Щеки Кайсы заалели, она порывисто вздохнула, собираясь возразить. Однако раздумала и, пробормотав: "Бегу за кавалером", вылетела из комнаты.
Момент был серьезный, но я внутренне посмеялась над ее словами. Счастлив кавалер, за которым бегают такие хорошенькие барышни!
— Ваше высочество, — возмутилась графиня. — Вы же не думаете, что кто-то из нас может умышлять против королевского дома?..
Даниш говорил, она в родстве с герцогом Клогг-Скраппом.
— Мне не придется об этом думать, если я буду следовать заведенному порядку, — ответила принцесса. — И очень прошу, графиня, впредь не указывать мне, что делать.