Перед глазами мелькает ночной клуб, склад — правильно, ведь я бросил ее, она выживала как могла. И если бы в тот вечер она не спряталась в моем «Майбахе», ее купили бы эти две волосатые обезьяны, дружки Саркиса.
Меня всего трясет, зубы скрипят, натужно, со свистом втягиваю воздух. Я предал ее дважды, свою маленькую Доминику, а она оказалась настолько великодушной, что простила все и даже родила мне дочь.
Открываю последнюю страницу дневника.
«Я больше не буду писать тебе, Тимур Талеров. Раньше я всегда считала, что у меня есть ты, а я есть у тебя, и нужно просто дождаться моего совершеннолетия, чтобы быть вместе. Но ты отказался впустить меня в свою жизнь. Ты считаешь меня своей болезнью, своей одержимостью. Ты меня боишься, потому что я делаю тебя безоружным. Мой каменный Тимур Талеров становится уязвимым из-за меня, поэтому я должна отойти в сторону. Но мне тяжело от тебя отказаться, потому что каждый человек должен быть кому-то нужен.
Если ты встретишь Доминику Гордиевскую, ты ее узнаешь только по имени, поэтому первое, что я сделаю — сменю имя. Завтра заявлю о потере паспорта и напишу заявление, что хочу взять девичью фамилию матери — Ланина. Имя — Ника.
Прощай, Тимур. Если у меня будет сын, я буду ему нужна, и он будет меня любить. И если я не могу быть рядом с тобой, я могу родить себе другого Тимура — твоего ребенка. Тогда никто не сможет его у меня отнять, и в моей жизни снова появится Тим Талер. Мой сын».
— Нет, Ника, нет, моя девочка, — шепчу, смаргивая мешающую влагу, — нужна, не представляешь, как нужна. Я тоже люблю, и тебя, и Польку.
Достаю телефон, кое-как попадаю пальцами по экрану — по тридцать сообщений висит, что вам всем от меня надо? Набираю Нику — вне сети. Смотрю на часы — самолет уже должен быть в небе. Звоню Демьяну.
— Демьян, это она. Всегда она была, с самого начала. Моя Доминика, Гордиевская. Это не ее опознала Борисовна, другую девушку. Ты был прав, потому и свернули дело. Она сменила имя, сама, Самурай ее вычислил сразу, и эти суки решили ее использовать. А я просто…
Язык не слушается, но я спешу сказать, как будто Демьян может что-то сделать, может остановить самолет.
— Я вылетаю за ними, плевать мне на киллера. Только попробуй помешай, приеду к управе вашей с автоматом, и всех уложу, даже тебя, так что не лезь.
Демьян что-то говорит в ответ и матерится, а я вижу параллельный звонок от Ильи. Переключаюсь.
— Говори.
— Тимур, — он дышит как атомный реактор, и у меня по спине ползет липкий холодный пот, — самолет. Взрыв и пожар при взлете, они зарегистрировались на рейс, обе…