Ярость и боль текли в венах диким коктейлем, и только благодаря этому он еще был жив. Сопротивлялся с жаждой дохнущего от ломки наркомана, которого поманили очередной дозой.
Перед глазами щерилась перекошенная морда Блэйка, в уши бил шум сотен голосов, а легкие судорожно пытались сделать новый вдох.
Он не сдастся просто так! Ни за что! Выживет на зло, как выживал под палящим солнцем пустыни снова и снова. Как вставал, окровавленный и переломанный, и снова бросался в бой, потому что знал: настоящая боль — она другая.
Перед глазами мелькнул образ Шерил, и, коротко зарычав, Марк выбросил ноги вперед, ударяя противника в солнечное сплетение.
Послышался хруст ребер, и Блэйк отшатнулся. В освобожденное от хватки горло рывком хлынул воздух. Марк резко присел, избегая сокрушительного удара. Сверху брызнула каменная крошка. А он уже вскакивал на ноги, кувырком уходя от очередного смертоносного броска.
Живучий, сука! Перекачанный стероидами ублюдок, которого не свалить ни с первого, и даже ни со второго раза. А мышцы трещат от усталости и напряжения. И если бы Миллер вколол ему успокоительное, то бой бы уже закончился, и Марка Дарквуда вынесли с ринга по частям.
Но Шерил… маленькая продажная тварь… О, это был чертовски действенный и самый убийственный допинг.
И он его использует. Выпьет весь до последней ядовитой капли, давая волю рычащему от боли зверю.
Поднырнув под несостоявшийся захват, Марк очутился за широкой спиной противника. Бей хоть тараном — не нанесешь увечий, но его цель выше.
Прыгнув вперед, он сдавил огромную шею, и тут же на спину обрушился лишающий воздуха удар. Блэйк припечатал его к стене и давил сверху, да так, что затрещали кости.
Но, воспользовавшись этим, Марк перебросил руки и вцепился пальцами в оскаленный рот.
Разорвал натянутые губы и вклинился в щель между зубов, не боясь потерять пальцы. Бета замешкался лишь на мгновение, но этого хватило. Новый рывок — и нижняя и верхняя челюсти противника в надежном захвате.
Сообразив в чем дело, бета попытался его скинуть, но поздно. С яростным криком Марк потянул в стороны. Жилы трещали, острые клыки вспарывали кожу и мышцы, но он давил и давил, выкручивая противнику челюсть. Рык Блэйка перерос в громкий хрип, а через маленькую вечность послышался треск рвущихся сухожилий, и в нос ударил яркий запах крови.