— Черт, как же вкусно пахнешь… Хочу тебя…
Трусики попросту исчезли. Майка треснула, оголяя возбужденную грудь. Жадные губы накрыли сосок, и Микки застонала, выгибаясь и обхватывая голову любимого руками.
— Микаэль… — прорычал глухо, прикусывая тугую горошинку до легкой боли.
Мокрых складочек коснулись нетерпеливые пальцы и тут же исчезли. Послышался звук расстегиваемой молнии и шорох ткани. Микки всхлипнула, ерзая бедрами и пытаясь получить хоть немного ласки. Но подбородок попал в крепкий захват, и серьезный взгляд серых глаз отозвался в сердце глубокой дрожью.
— Я люблю тебя, Микаэль, — его голос был лишен похоти. — Мы любим тебя.
Это было больше чем признание. Ей хотелось одновременно плакать и смеяться, а еще бесконечно долго целовать ее сурового и неулыбчивого мужа. Да, в их отношениях Рок был той самой скалой, которую украшали цветы и яркие краски чувств его брата Норда. И одно было неотделимо от другого.
Но вместо ответного признания из горла вырвался стон, когда муж толкнулся в нее. Насадил сразу до упора и задвигался, быстрыми толчками утверждая свое первенство.
А ей оставалось только вскрикивать, и царапать ногтями сильные плечи. Шею и грудь клеймили поцелуи-укусы, но его резкость лишь сильнее распаляла возбуждение. Да еще сильнее! Еще глубже. Она хотела своего мужа! Хотела все, что он мог предложить, и требовала еще.
На периферии слуха раздался щелчок замка. А потом добродушное:
— Неандерталец.
Норд… Они тут вдвоем!
Раздраженно заворчав, Рок толкнулся еще глубже, закрывая ее своим телом, но, изогнувшись, Микаэль взглянула через плечо мужа, встречаясь взглядом с любимым. И в его глазах не было зависти или недовольства проигрышем. Только жажда, такая же сильная, как терзала ее тело и душу.
Движения Рока становились все жёстче и быстрее, а ее ласкал взглядом второй муж, обещая полное нежности удовольствие. Как наяву Микки чувствовала горячие ладони, трепетно исследовавшие ее тело, и сводящие сумасшедше плавные движения. Но только вместе со страстью Рока она получала истинное наслаждение. Неразделимые, непохожие и безумно одинаковые. Ее мужчины!
Тугая спираль внизу живота сжалась до предела, и со следующим толчком распрямилась, разбивая мир на сверкающие осколки. По мышцам хлынула волна огненных искорок, и Микки захлебнулась стоном восторга, чувствуя, как Рок изливается в нее протяжными и долгими толчками.
— В сторону, теперь моя очередь! — ее подхватили другие руки. Более нежные и деликатные. — Ну что, малышка, покажем мастер-класс…
Между бедер сочился теплый ручеек. Светлая комната перед ней качалась из стороны в сторону. Кажется, она предназначена для отдыха…Тут были диваны…