— Точно так же, как ты никто для Анастасии, ты это хочешь сказать? Она избавилась от тебя при первой же возможности. И угадай, кого она выбрала? Меня.
Я бросаюсь на него, а он ждет с поднятым кулаком. Я бью его первым, а он ударяет в ответ так же сильно. Возможно, это я тренировался на груше, но в его ударах столько же адреналина, сколько и в моих.
Он как будто ждал этого момента, чтобы выпустить всю накопившуюся энергию, которая росла и в нем.
Я повалил его на пол, но прежде, чем я смог прижать его к поверхности, он развернул нас и ударил меня по яйцам.
— Ублюдок! — ругаюсь я, хватаясь за пульсирующую область, и смотрю на него, потому что он стоит, задыхаясь, его глаза затенены. — Это гребаный удар ниже пояса.
— Точно так же, как и то, что ты притянул ее. Еще раз так сделаешь, и твой член станет следующим.
— Нет, если я не убью тебя первым.
— Можешь попытаться. Но не значит, что у тебя получится.
Я переползаю в сидячее положение, морщась от боли в яйцах. Этот гребаный ублюдок хорошо меня отделал.
Как бы мне ни хотелось переделать его черты лица и продать, я знаю, что он имел в виду мой член. Он может быть яростным мудаком, когда его провоцируют, и я определенно сделал это, упомянув его ахиллесову пяту.
Так что если я не сломаю его член первым, он придет за моим.
Кроме того, похоже, что вся разрушительная энергия, которую я хранил внутри, медленно сходит на нет. Все, что у меня осталось, это горький привкус в задней части чертового горла.
Я поднимаю на него глаза — точнее, взгляд.
— Просто скажи мне, почему, Дэниел. Почему она?
— Нет причин.
— Или ты мне скажешь, или, клянусь, я найду блондинку из твоего прошлого и трахну ее, а потом пришлю тебе снимки.
Я бы не стал, потому что это означало бы прикоснуться к другой девушке, кроме Анастасии, а как бы я ни хотел задушить ее к чертям, я не хочу никакой другой девушки, кроме нее.
Однако мои слова вызывают желаемую реакцию. Он хватает меня за рубашку и поднимает с пола.
— Не смей, блядь.
— Почему? Я думал, ты закончил с ней, или это очередная ложь?
— Я испорчу тебе жизнь, Нокс.
— Ты сделаешь это, пока я буду занят, трахая ее до беспамятства.
— Заткнись, блядь, или я трахну Анастасию по-настоящему.
Я собираюсь ударить его до смерти, когда его слова доходят до меня. Он сказал «по-настоящему», в смысле, этого не было.
— Ты ничего с ней не делал, да? — спрашиваю я медленно, дымка рассеивается из моего зрения.
— Сделаю примерно через полчаса, если ты не перестанешь быть мудаком.
— Как будто ты не мудак. — я встаю во весь рост и отталкиваю его. — Почему ты заставил меня поверить, что что-то было?