— Не существует такого понятия, как интуиция близнецов, Ти. Особенно для братских близнецов, так что ты просто выдумываешь, ради получения информации.
— Прекрати адвокатские разговоры, Нокс, и да, есть такая вещь, как интуиция близнецов. Именно так мы нашли друг друга, когда я потерялась на рынке, когда мы были детьми, не забыл?
Я ворчу.
— Ну? — настаивает она, расправляя плечи и скрещивая руки на груди. — Что происходит?
— Работа.
— И?
— И секс. — я ухмыляюсь. — Хочешь услышать подробности?
— Фу, нет, и ты не сменишь тему.
— Ты заноза в заднице, Ти.
— И я рада этому. Так ты расскажешь мне, что происходит, или мне разбить твою коллекцию группы Metallica?
— Ты, блядь, не посмеешь.
— Да, я посмею, если ты не расскажешь.
— Я подкуплю отца, чтобы он присмотрел за ними ради меня, так что пошла ты, Ти.
— Я тоже просто подкуплю папу еще больше и попрошу его заснять меня на видео, пока я буду разносить все к чертям, а потом сяду на ближайший самолет до Нью-Йорка, чтобы самой выяснить, что происходит.
— Я позвоню Ронану и скажу ему, что его жена на свободе.
— Ты шутишь, потому что я просто возьму его с собой, и он будет раздражать тебя до смерти.
Я издаю стон.
— Так я и думала. Теперь выкладывай, Нокс.
Я вздыхаю. Я могу выиграть миллион сражений в суде, но не одно против настойчивости Тил. Особенно когда она чувствует, что что-то не так.
— Это действительно просто дело, Ти.
— Что за дело?
— Тебе не о чем беспокоиться.
— Очевидно, стоит. — она смягчает свой тон. — Пожалуйста, Нокс, расскажи мне. Я не смогу спать, если буду волноваться за тебя. Разве недостаточно того, что я не могу видеть тебя так часто, как мне хочется? Мне кажется, что ты ускользаешь.
— Я рядом, Ти. Я всегда буду рядом.
Я глубоко вдыхаю, думая о том, как это преподнести.
Лучший вариант солгать, но она увидит насквозь. Неважно, насколько я совершенствую свой фасад, она единственная, кто распознает мою ложь и обличит меня в ней.
Она ждет меня, ее лицо безучастно, но она ничего не говорит.
Слова никогда не были и не будут ее сильной стороной. А еще она настоящая заноза в заднице, потому что знает, что может добраться до меня одним только взглядом.
Именно так она выражала мне свой дискомфорт, когда мы были детьми и она не говорила.
После минутного бесплодного раздумья я говорю:
— Одна девушка хотела, чтобы я представлял ее интересы, потому что она подала в суд на своего отца за сексуальное насилие и требует денежной компенсации.
Тот взгляд возвращается, тусклый, который убивает весь свет в ее глазах. Глаза, которые так долго были мертвы и наконец начали оживать десять лет назад. Теперь это исчезло, будто, как и я, она вернулась в ту адскую дыру в Бирмингеме. В дыру, наполненную вонью алкоголя, наркотиков и мужчин.