— На каком основании? — Вампир выглядел возмущенным.
— Угроза жизни людей. — Кэрран подался вперед. — Твои подмастерья бросили двух вампиров посреди переполненного ресторана.
— Были смягчающие обстоятельства, к тому же вы не пострадали.
В глазах Кэррана появился опасный блеск.
— Я уверен, что общественность примет это во внимание, особенно после того, как мои люди раскрутят грязную ужасную историю о резне в Ариранге во всех газетах, которые они смогут найти.
Вампир оскалил клыки.
Верхняя губа Кэррана задрожала, предвещая рычание.
Я воткнула метательный нож в стол между ними.
Человек и нежить замолкли.
— Наверху медленно задыхается ребенок, — сказала я. — Если бы вы двое на секунду перестали скалить зубы, то, возможно, вспомнили бы об этом.
Молчание затянулось.
— Я просто хочу помочь, — сказал Гастек.
Да, как же.
Лицо Кэррана словно окаменело.
— Ты нам не нужен.
— Да, это так, — сказал Гастек. — Ожерелье у тебя, но у меня есть Лоуренс. Он встречался с Амандой больше года. Я думаю, вам будет интересно узнать, что у Колина Санни, отца Аманды, есть сестра. Она замужем за Оренсио Форни.
— Оренсио Форни, окружной прокурор?
— Вот именно, — сказал Гастек. — После вчерашних событий Санни остановились в доме Форни. Я надеюсь, вы понимаете, к чему я веду.
Я прекрасно понимала. Санни только что стал неприкасаемым. Если бы Стая попыталась затеять войну с окружным прокурором, волна негативной рекламы захлестнула бы нас, не говоря уже о том, что каждый полицейский в городе сделал бы своей личной миссией усложнить жизнь оборотней, как это только возможно.
Лицо Кэррана застыло в том же пустом, непроницаемом выражении. Он тоже увидел «надпись на стене», и она ему не понравилась.
— Вы просили о беседе?
— В самых вежливых выражениях. Мы были чрезвычайно убедительны, но они отказали.
— Они не интересовались о Родерике? Какого черта?
— Нет, — сказал Гастек. — Мне это тоже показалось чрезвычайно странным. Окружной прокурор обвел всех вокруг пальца. Если вам нужна какая-либо информация о мальчике и его матери, наш Лоуренс — ваш лучший шанс. Дайте мне доступ, и я поделюсь.
Я посмотрела на Кэррана. Нам нужна эта зацепка.
Его лицо было непроницаемым.
Давай же, детка.
— Ладно, — произнес он.
*** *** ***
Один мудрый человек однажды сказал мне, что дом человека многое говорит о его душе. С годами я пришла к выводу, что это полная чушь. Крепость с ее мрачными башнями и массивными укреплениями, возможно, и указывала на необходимость Кэррана защищать своих людей, но ничего не говорила о том, сколько ответственности на нем лежало ежедневно. И ничего не говорила о том, что он справедлив и щедр. И, черт возьми, не давала никакого намека на то, что под всем этим ревом Царя Зверей он был очень веселым.