Пока я думала обо всем этом, Рупайя, собрав в кулак всю свою убедительность, спровоцировал:
– Странная ты, дэви. Смелая, сильная, решительная, а тут испугалась. Конечно, отважной и напористой проще быть в родной стихии, а попав в незнакомую, чужую, проще спасовать, отступить, так ведь…
Хитрый, подлый, коварный Рупайя. Он подловил меня – все просто. Страх. Я всегда боролась с ним. Всю жизнь. А Рупайя был прав: я испугалась и признала это. Значит, настало время что-то менять и решать.
– Я остаюсь, – заявила уверенно, а сама подумала: «ну, не выиграю же я эти соревнования, ей богу, зато потусуюсь раз в жизни в необычной компании и заодно разберусь с собственными страшными тараканами»…
Хоуп
Хоуп даже глаза протерла, решив сперва, что ей показалось. Нет, галлюцинациями она не страдала, но то, что предстало взгляду, разрушало привычный скептицизм.
– Абашева, это ты?
Решив окончательно удостовериться в увиденном, Хоуп тронула стоящую перед ней девушку за плечо. Та обернулась, нервно пробежала взглядом по лицу стоящей позади блондинки и удивленно округлила глаза.
– Надя…
Абашева. Боги! Абашева! Откуда она взялась тут? Каким ветром?
Из всех возможных кандидатов для судьбоносной встречи в другом мире, Абашеву Хоуп ожидала увидеть последней, если увидеть вообще. И дело вовсе не в параллельной вселенной и иномирном переходе – нет! Непонятным выглядело то, как Абашева в здравом уме и трезвой памяти подписалась на авантюру с царским замужеством.
Это же Абашева! Самая странная из всех одногрупниц – со своими вот-такенными тараканами в голове, ослиным упрямством, неадекватными принципами, нездоровым спортивным фанатизмом…
О сомнительных достоинствах Алсу Хоуп могла бы размышлять долго. Тем более, что лекции о них ей регулярно читала Янка. К Янке Хоуп относилась снисходительно, уж слишком рьяно та пыталась скопировать ее жизнь, глядя по верхам и совершенно не зная изнанки. Хоуп не разочаровывала ее, но особо и не привечала, стараясь внушить навязчивой подруге, что у путь у каждого свой. Жаль, что Янка все это внушение обычно пропускала мимо ушей, тщательно копируя повадки Хоуп и безрезультатно пытаясь привить их бедной Абашевой. Надо отдать той должное – держалась, как кремень.
Хоуп улыбнулась, вспоминая полные искренней обиды рассказы Янки о том, как недальновидная Абашева отшила очередного, заботливо предоставленного ей кавалера. Кремень. Теперь этот «кремень» стоял перед ней и пораженно хлопал глазами.
– Да я это, я, – убедила Хоуп. – Даже не спрашивай, как я тут оказалась…
Расспрашивать особенно не пришлось. Все банально – попадание, привыкание, сделка с ростовщиком душ. Воистину влиятельная профессия – в глубине души Хоуп даже сделала «закладочку» на будущее – попробовать овладеть сей нужной наукой. Естественно, если с царским Клубом выйдет пролет.