— Я только что послала твоего брата.
— Ной здесь? Выпусти меня немедленно! — Крыс спрыгивает на пол и подбегает к двери. Он кажется таким крошечным на ее фоне.
— А сам что не вышел? Я же не закрывала дверь.
— Не знаю... — мнется Ферр. — Это сложно объяснить. Я сквозь сон почувствовал, что ты ушла. Вроде и хотел проснуться раньше, но не получалось. Не мог открыть глаза. Кажется, ты была слишком далеко.
— Ты так сильно устал за вчера? — Глажу Ферра по голове пальцем, он только подставляется под ласки.
— Нет, это было другое. С каждым днем я как будто на каплю становлюсь крысой все больше. Знаю, что должен быть смелым и решительным, но только тебе я могу признаться. Если честно, Ива, я очень боюсь остаться в этом теле.
С трудом давлю в себе желание пожалеть его, поэтому тихо произношу:
— Сколько тебе лет, Ферр?
— Восемнадцать.
Совсем молодой еще, а тут такая ответственность быть престолонаследником. В нашем мире восемнадцатилетние мальчишки только в университет поступают и хоть как-то учатся уму-разуму. Понятно, что раньше и в шестнадцать женились, но тут явно не тот случай.
— Только не надо меня жалеть, — тут же вставляет крыс. — И никому не рассказывай.
— Обещаю. Но тогда нам стоит поторопиться. Я попрошу сумку и выходим. Пойдем.
На кухне Ной по-прежнему сидит за столом, перед ним нетронутая тарелка с едой. Теперь он даже не смотрит на меня, как будто нас нет. До сих пор не понимаю, почему между братьями такие холодные отношения. Но и Ферр не пытается идти на контакт, хотя с Феликсом он быстро нашел общий язык.
— Танни, вы не могли бы дать мне какую-нибудь сумку и немного еды в дорогу? — тихо прошу ее. Как жаль, что в благодарность мне нечего предложить.
— Конечно. Ты так быстро покидаешь нас?! — громко восклицает женщина. На несколько секунд воцаряется тишина. Я чувствую, как наэлектризовался воздух.
— Вы никуда не пойдете без моего разрешения, — слышу позади.
Резко оборачиваюсь и встречаюсь с холодными синими океанами.
— П-п-почему это? — стараясь скрыть волнение, дерзко говорю я и сжимаю кулаки. Я всего в жизни добилась сама и не этому мужлану мне указывать, что делать!
— Потому что это не обсуждается.
— Тогда до свидания и с-счастливо оставаться! — Забираю из рук Танни холщевую сумку, которую она только что достала из большой корзины, сгребаю пододвинутые пирожки внутрь.
— Да как ты смеешь?! — летит мне в спину. Я не оборачиваюсь и, слабо улыбнувшись, беру из рук хозяйки бурдюк, наливаю туда воду из ведра. Чувствую, как кожу разъедает от посылаемой в меня злости, но больше Ной ничего не произносит.