Кто-то из разбойников (я решила пока что называть их именно так) мрачно бросил:
– В этой кишке больше никого.
– Но кто-то же убил этого солаана? – тем самым шелестящим тихим голосом спросил кто-то.
– Не могу знать этого, шерш, – отрапортовал другой.
– Отлично, возвращаемся тогда. И ловушки поправь, друг мой, – закончил первый. – Если здесь есть еще кто-то, мы встретим его позже, когда придет сигнал от цепи.
Я вздрогнула, когда меня дернули за связанные руки и потащили вперед.
Теперь я уже почти не спотыкалась, несмотря на то, что невидимая в темноте процессия двигалась довольно быстро. Но меня держали за подмышки с двух сторон, и в местах, где на земле встречались ямы или особенно крупные камни, я взлетала в воздух, словно пушинка, по желанию двух скрытых во мраке мужчин.
– Куда вы меня веде?.. – начала было я, но стоило мне попытаться задать первый и единственный вопрос, как у меня во рту оказался кляп.
– Тише, девочка, – проговорил тот же голос, – твои крики могут привлечь еще одного солаана.
Тряпка во рту оказалась отвратительной и словно горьковатой на вкус. Попытка выплюнуть ее не увенчалась успехом, а горечь на языке раздражала горло.
Когда от странного вкуса у меня начало щипать глаза, я попыталась вырваться, чтобы вынуть эту гадость, но меня схватили еще сильнее.
– Не стоит бороться, девочка, ты все равно с нами пойдешь, ибо такова воля богини, – проговорил тот же мягкий и властный тип.
– Ка… кой… ишо… какини?.. – взвизгнула я, все же выплюнув проклятую ткань. Но перед глазами уже затуманилось. Я и так-то ничего не видела, а теперь и вовсе все стало плохо. По щекам текли аллергические слезы, я пыталась проморгаться, но безуспешно.
– Стойте! – властно приказал голос.
И вся процессия резко остановилась. Будто бы вместе с моим сердцем.
Несколько чьих-то тихих, едва различимых шагов во тьме, и я ощутила рядом с собой человека. От него пахло цветами, аромат которых я никак не могла идентифицировать.
В этот миг сквозь пелену тумана в голове всплыли слова того незнакомца, что спас меня от червя.
«Когда они найдут тебя, сделай вид, что ты полностью слепа… Сделай так, как я говорю, и я буду надеяться, что мы никогда больше не увидимся… Эвис-с-а-а…»
По спине прокатилась горячая волна, обогнула позвоночник и нырнула вниз, когда в ушах, будто живой, пронесся тот голос. Бархатистый, низкий и чуть мурлыкающий, журчащий, как горная река…
«Эвис-с-са…»
И только в этот миг меня будто прострелило изнутри, когда я подумала, что в тембре моего спасителя тоже отдаленно улавливались легкие шипяще-шелестящие нотки. Едва-едва… Или мне это показалось?