– Я никогда не интересовалась. Знаю лишь, что в нем течет кровь повелителей Шейсары. Поэтому полагаю, что когда-то он был мираем.
Она фыркнула и скривилась, словно сказала что-то неприятное, но я не обратила на это внимания, увлеченная собственными мыслями. Ведь мне вдруг стало ясно, что в своих догадках я не ошиблась. Айш был нагом!
– А как же его хвост? – подавшись вперед, спросила я, и царица откровенно неприязненно сжала губы.
– Полагаю, что этот неприятный отросток Иль-Хайят исчез навсегда, – ответила она, слегка приподняв подбородок.
Я невольно выпучила глаза, не ожидав такого ответа. Хотя если подумать, то что странного в неприязни шаррвальской царицы? Ведь и в Шейсаре то же самое можно было бы услышать про паучью задницу Великого Айша.
И все же у меня не укладывалось в голове, что Фелидархат так не любит змеиные хвосты. Мне, выросшей фактически в городе змей, это было удивительно. И пускай мираев я видела крайне редко, чаще встречаясь с мильерскими расами, вся культура Шейсары так или иначе крутилась вокруг змей.
В Стеклянном каньоне же было все наоборот. И, похоже, змей здесь ненавидели так же, как у нас терпеть не могли пауков.
– То есть Айш теперь всегда выглядит так… как полу… бог… – отрывисто констатировала я, пытаясь понять, кого тогда видела в пещерах. С человеческими ногами.
– Нет, отчего же? Вовсе нет, – покачала головой царица, снова улыбнувшись. – Великий Айш частенько принимает человеческий облик, чтобы снизойти до нас, простых людей. Чтобы нам было привычнее. Айш – очень благороден и милостив к своим верным слугам.
– Вот как? – нахмурилась я, сама не заметив как.
Получалось, что сегодня ночью он вполне мог сменить свою паучью задницу на ноги, но решил этого не делать? Так, что ли?..
Внутри что-то возмущенно перевернулось и запульсировало ядовитым язычком пламени.
– Да-да, – закивала царица, а потом ее лицо расстроенно вытянулось. – А что, с тобой он был как хекшаррахний, да? Бедняжка, тебе, наверное, тяжело пришлось?
Она подняла руку и коснулась моего плеча, осторожно погладив. Но тут же убрала.
– Ну что делать, тяжела доля алы, – вздохнула она, не дождавшись моего ответа, пока я мысленно представляла, как душу своего зеленоглазого спасителя. – Хотела бы я тебе помо…
За дверью что-то бухнуло, и царица нервно обернулась и замолчала. Затем виновато улыбнулась и поднялась с дивана, поторопившись к выходу.
– Что… ты куда?
– Прости, Эвиса, мне нужно идти: дела, – сказала она, затем постучала в дверь, и та тут же распахнулась. За порогом ее уже ожидала охрана. Однако царица нашла мгновение, чуть наклонилась и шепнула мне, подмигнув: