Каждый день примерно по часу делал боевые формы – ката, но с напряжением всех мышц тела во всех промежуточных и конечных фазах движения. Что позитивно сказалось на структуре тела и мышечной массе. Мои кости раздались и покрылись довольно приличным и красивым слоем брони мышц. Но я не был закрепощен, поскольку постоянно занимался растяжкой, развивал скорость и гибкость. Возможно, это было связано и с возрастными изменениями – я перешагнул двадцатилетний рубеж. Через два года я был готов к поединку.
Летом 1983 года я работал в стройотряде и переносил одновременно три мешка цемента – 150 килограммов, причем бегом. Мое тело было наполнено силой и выносливостью. Несколько раз я был вынужден драться один с превосходящими силами нападавших, а однажды пришлось иметь дело с вооруженным агрессором. И я обнаружил, что скорость моего восприятия и действия так выросла, что в моменты реакции на атаки они выглядели для меня замедленными, и я спокойно успевал уклониться, парировать и нанести в ответ на любой удар целые серии ударов.
Когда осенью на четвертом курсе я вернулся в общежитие, «крушитель досок», как и следовало предполагать, снова зашел в гости. Но в этот раз тело не скомкалось от страха при мысли о столкновении с ним, а расслабленно примерилось к возможности поединка. Я был готов и физически – теперь мы были в одной весовой категории, – и психологически – я был уверен в себе и весь мой страх уже был трансформирован и переработан в мощь 80-килограммового тела, натренированного до звона мышц и нервов. Сотрясение мозга перестало беспокоить меня примерно за год до этого, а правая рука была как новая и гораздо более мускулистая, чем раньше. Страх стал силой, превратившей мое тело в оружие.
«Крушитель» придирался ко мне, но не так активно, как раньше, ведь теперь перед ним была гора мышц, а не груда костей. Да и выражение лица у меня уже было другим: на нем читалась уверенность, выкованная сотнями тысяч ударов руками и ногами. Два года я смотрел страху прямо в лицо, пропускал через тело и заставлял его работать. Два года я извлекал из своего тела скорость и взращивал силу. И теперь она уже сама вытекала из меня. Она излучалась и ощущалась физически.
Тем не менее, скорее по инерции, он выговаривал мне, что я неправильно себя веду, бесцеремонно занял лучшее место в комнате, и все в том же духе. Он так делал и раньше – тогда я отшучивался и уворачивался словесно, нейтрализуя его нападки. Но на этот раз я подошел к нему, спокойно заглянул в глаза и спросил: «Ты ведь давно хочешь показать, что ты сильнее меня? Чего ты хочешь? Драться со мной?»