В моей идее боевых искусств есть несколько ключевых принципов, вокруг которых выстраивается любая техника. Один из них состоит в том, что в любом бою всегда должна быть единственная сверхзадача, единый фокус, единый центр защиты и нападения, единственная цель. Таковой для меня является Центральная Линия – ось, проходящая от макушки к промежности, относительно которой выстраивается вся защита и контролируются все движения. Стратегия боя в школе боевых искусств Киай Будо – защитить свой Центр и разрушить Центр противника. Учитывая вытянутость человеческого тела, это означает: защитить свою Центральную Линию и разрушить Центральную Линию оппонента. Как это сделать – вопрос тактики. Чем это сделать – вопрос техники.
Следуя своей стратегии, я применял принцип Центральной Линии как для защиты, так и для нападения, как для отражения и нанесения ударов, так и для нейтрализации попыток перевести бой в партер (на землю). Я достаточно успешно делал это с учениками и партнерами, но не мог быть уверенным в действенности метода в случае противостояния с борцом высокого уровня. Поэтому я хотел проверить его в деле. Такая возможность представилась, но не в лучшее для меня время: как раз через три года после кризиса, связанного с панкреатитом, чуть больше двух лет после восстановления методом «8 Основ». Тело не было готово к проверке, но ум не дал ему выбора…
Зимой 2007 года мой ученик в Чикаго договорился о моем поединке с чемпионом штата по ММА (смешанным боевым искусствам). Бой должен был проходить в подвальном додзё дома, где мой ученик устроил себе просторный зал с татами. Я видел бои этого чемпиона. Они всегда заканчивались в первые же минуты: он, стремительно и грамотно уклоняясь от встречных ударов, входил в борцовский клинч, затем следовал мощный и неотвратимый бросок, после чего происходило добивание хорошо поставленными нокаутирующими ударами. Этот боец в свои тридцать лет имел двадцать пять лет опыта борьбы и был чемпионом Панамериканских игр по греко-римской борьбе. Это был идеальный кандидат для проверки метода Центральной Линии. Другое дело, что для поединка с ним надо было быть на таком же пике формы. Встреться я с ним до болезни, вероятность травмы была бы гораздо меньше. Но я встретился с ним лишь через два года после реабилитации, в возрасте сорока пяти лет, не пройдя никакой особой тренировки перед боем.
Я, безусловно, побаивался своего оппонента, видя его мастерство и мощь, которым мог противопоставить только свои практические навыки и знания. Если бы он смог легко победить меня, такая же участь ожидала бы любого из моих учеников. Поэтому мне надо было пройти проверку боем, по результатам которой либо продолжать свою линию, либо рекомендовать ученикам дополнительное обучение у других мастеров. Также это означало бы и необходимость дальнейшего обучения и для меня самого с целью восполнить пробелы в своем образовании. При этом я имел в своем арсенале по несколько лет в туитэ-джицу, дзюдо, самбо, джиу-джицу, хапкидо, айкидо и айки-джицу. Но все же, имея базовым древний корейский стиль Тхеккён, в сочетании с различными стилями карате и кунг-фу, я был и остаюсь больше «ударником», предпочитая ударные техники борьбе.