— Протестую, ваша честь, — Доминик поднял руку. — Социальные службы посещали риам Этроу, по итогам их посещения составлен официальный отчет, в котором говорится, что условия проживания ребенка более чем комфортные, равно как его одежда, еда и питание.
— Протест отклоняется. Я хочу выслушать отца.
— Более чем приемлемые, — Карид вздохнул. — Да, пожалуй, это наиболее точное описание того, как живет мой сын. Тогда как я могу предоставить ему все самое лучшее. Лучшее обучение. Лучшую няню, а впоследствии лучшую школу и лучший университет. Риам Этроу стоило бы задать себе вопрос: какой жизни она хочет для нашего сына? Более чем приемлемой? Или успешной? Достойной! Яркой.
Стебель цветка под моими пальцами хрустнул, лишь усилием воли я заставила себя промолчать и остаться на месте.
Спокойно. Спокойно. Спо-кой-но!
Чтобы отвлечься, стала вспоминать. Сколько же всего произошло за эту неделю. Кажется, маленькая жизнь, которая для меня навсегда останется не то пролетевшей в одно мгновение, не то растянувшейся во времени. По ощущениям, с соцработниками я общалась месяц назад.
— Не говоря уже о полной семье, — Карид опустил голову, но потом вскинул ее. — Ребенку нужны и отец, и мать. К счастью, в моем случае у Ларрета будут и отец, и мать. Несколько месяцев назад я сделал предложение чудесной женщине, с которой мы станем семьей. Вместе с которой подарим настоящую, любящую семью моему сыну.
Глава 9.2
Что?! Что-о-о?!
Доминик резко двигает ноутбук, и этот скрежещущий звук переключает мое внимание. Впрочем, не только мое, адвокат негромко кашляет и произносит:
— Прошу прощения, ваша честь.
Юрист Карида смеривает нас снисходительным взглядом и поворачивается к судье:
— Как видите, ваша честь, мой клиент полностью признает ответственность и за свои прошлые слова и поступки, и видит свою ответственность в настоящем. Он собирается, а главное — сделает это — подарить ребенку, маленькому мальчику полноценную семью, в которой он будет счастлив, и в которой у него будут все возможности получить лучшее образование и построить свою жизнь такой, какой он ее видит. У меня больше нет вопросов.
— У меня есть, — поднимается Доминик.
Он хмурится. Я вижу, что он хмурится, хотя еще несколько мгновений назад был совершенно спокоен.
— Вы говорили, что неоднократно предпринимали попытки поговорить с риам Этроу. Моя клиентка утверждает обратное.
— Протестую, — вклинивается его юрист. — Это обвинение во лжи.
— Протест принят. Переформулируйте вопрос, риамер Чожмак.
— У вас есть доказательства того, что вы пытались связаться с риам Этроу?