Он сделал ещё шаг ближе, и я упёрлась лопатками в дверь святилища. Отрицательно замотала головой. Я что, отказывалась от своей мечты? Джер ведь хочет сказать, что любит меня, правда? Он в этом хочет признаться?
Я просто… Боюсь своих желаний. Теперь — боюсь.
Между мной и ментором на этот раз повисла колючая преграда не в виде неловкости, а в виде тускло поблескивающего кинжала. Я медленно опустила его, но Джермонд поймал мои руки, обхватил горячими ладонями поверх рукояти. Упер кончик лезвия себе в грудь. И почти напоролся сам — подошёл так близко, что я вжалась в дверь. Всхлипнула сдавленно и распахнула глаза от незнакомого, почти болезненного вожделения.
— Одним ударом, Юна, — прошептал Джер. — Во имя Квертинда.
Прежде, чем я сделала следующий вдох и впустила в сознание новую мысль, дверь за спиной скрипнула, открылась. Мы оба с шумом рухнули внутрь святилища. Брякнулись на каменный пол перед взором создателя, как два самых отъявленных грешника.
Успели сгруппироваться — как смогли. Я больно ударилась бедром, разбила локти. Джер, кажется, тоже — подставил руки, чтобы не придавить меня своим весом. Каас звякнул о холодный каменный пол, отлетел к ногам бронзового бога. Я застонала — от боли, разочарования, облегчения. Кипящая смола, секунду назад разрывающая мои вены, скрутилась пульсирующим комком внизу живота.
Джер вскочил почти мгновенно, огляделся. И кинулся бы убить любого, кому не повезло оказаться внутри… Но кроме нас в круглой узкой башне была только бронзовая статуя.
— Это не Нарцина, — сходу определил обозлённый ментор. — И не Толмунд… Да что это за место?
Совершенно обезумевший вид Джермонда в момент сменился растерянным. Он забыл о том, как мы тут оказались. И вообще забыл о моем существовании. Он жадно рассматривал бородатого старика, сдвинув брови и потирая ушибленные локти.
— Святилище Крона, — прохрипела я и попыталась сесть.
Тянущее томление превратилось в пытку. В виски врезалась резкая боль, мышцы туго скрутило судорогой. Я изогнулась дугой, корчась на холодном каменном полу и пытаясь вдохнуть. В груди разливалась больше не страсть — ядовитый огонь, выжигающий клеймо где-то в области сердца. Я заскребла ногтями по горлу. Вдохнуть! Рот открывался и закрылся потив моей воли, но драгоценный воздух не проникал в горло. Вдохнуть! Шею сдавило незримыми тисками. Я будто проглотила ворох рыбьих костей, и они врезались мне в глотку десятком жал.
— Крона? — эхом отозвался Джер и наконец взглянул в мою сторону. — Юна?!
Ментор приподнял меня, но это не помогло. Теперь болело везде. Сознание расплывалось, растворялось в мучительном розоватом мареве. Уже в полуобмороке я почувствовала, как тело взмыло в воздух. Ноги и руки стали лёгкими, невесомыми. Я полетела к избавлению от боли в мягком, тёплом коконе. Почти достигла желаемого покоя, но мир застонал моим собственным голосом. Ещё секунда в забытии — и в лёгкие ворвался морозный воздух.