— Что здесь происходит?
К нам подошёл молодой мужчина. По его тиалю я поняла, что он маг стихии огня. Только вот мантии на нём не было, он был одет, как воин: плотная куртка с несколькими карманами, перехваченная ремнями, тёмные штаны и высокие сапоги.
— Знакомство, — равнодушно ответил Виттор. — Доброе утро, магистр Фаренсис.
— Студент Оуренский, вы что, собирались напасть на девушек? К тому же первокурсниц? — спросил магистр Фаренсис, кивком указывая на всё ещё искрящиеся пальцы Виттора.
Фиди продолжала всхлипывать.
— Это они на меня напали, — оправдался блондин.
— Сейчас я вижу только плачущую студентку Уорт и угрозу для студентки… эм…
— Сирена Эстель, магистр, — представилась серебристая лилия. — И мне очень страшно. Этот старшекурсник хотел меня сжечь!
— В качестве наказания будете помогать рудвикам готовить бестиатриум к празднику, — решил магистр факультета огня. — И вы, студент Маффин.
Хохотун нахмурился ещё сильнее. Теперь ему было совсем не смешно. Губы его собрались в трубочку, и он посмотрел на Виттора.
— Вообще-то, они правда первые начали, — подал голос тёмный двойник Виттора.
— Я попрошу магистра Десента, чтобы и вам было назначено наказание, студент Оуренский, — это явно было обращено не к Виттору.
— Но я же просто сидел!
— Второй год вы двое учиняете драки в академии, а теперь хотите свалить ответственность на первокурсниц?! — возмутился Фаренсис. — И слышать больше ничего не хочу!
Магистр ушёл, а счастливая Сирена вышла из-за плеча Лонима, довольная своей блестящей победой. Братья Оуренские, казалось, были готовы её растерзать. Мало того, что на щеке Виттора проступили красные следы от маленькой ладони, так ещё им теперь придётся провести время в компании рудвиков. Почему-то я не сомневалась, что эти аристократичные непохожие близнецы рудвиков не любили.
— Поехали в Кроуниц. — Лоним развернулся и подтолкнул леди Эстель к выходу. — Пока ты ещё кого-нибудь не отправила на отработку.
Столовую мы покидали в молчании, под пристальными взглядами всех завтракающих здесь студентов.
* * *
Магическая лавка находилась на торговой улице и, как и все местные каменные домики, подпирала собой основание горы. Рядом ютились похожие магазинчики с узкими козырьками и торчащими вывесками. Густой туман скрывал от нас город, словно на его мостовые кто-то вылил молоко, и теперь мы стояли прямо на дне молочной реки. Огоньки фонарей сражались с плотной мглой, но явно проигрывали битву.
Серый фасад лавочки «Чары и чарки» был украшен пёстрой надписью, которая переливалась всеми цветами радуги. Вдоль загнутого спиралью хвоста смешного трёхглазого кота пробегали цветные огоньки. Я остановилась у входа и засмотрелась.