Мои мысли прерываются звонком телефона - мама. Сняв трубку, слышу:
— Это ты сейчас мимо "Террасы" едешь?
Невольно поворачиваю голову в сторону кафе справа. Мама сидит на открытой веранде.
— Я, – говорю в ответ.
— Может, выпьешь с матерью кофе?
Надо бы отказать, сослаться на дела, но я решаю уступить. Как раз поставлю точку в ее надеждах о моем с Лизой счастливом будущем. Невольно вспоминаю, как она отреагировала на рассказ о любви к Насте, когда не знала о фиктивном браке, и понимаю: ей будет сложно принять мой выбор. Но придется.
Мама не сразу замечает мой хмурый взгляд, что-то щебечет, а потом резко замолкает.
— Что-то случилось, Демьян? – задает вопрос.
— Случилось, – киваю в ответ, – случилось то, что ты слишком много лезешь в мою личную жизнь. Я начинаю жалеть, что как брат, не остался в Москве.
Мама вспыхивает, меняется в лице.
— И что же я такого сделала? – складывает на груди руки.
— Из-за тебя Соломонов считает, что я обязан жениться на его дочери. Между прочим, грозил неприятностями, если этого не сделаю. Зачем ты ему напела о том, что я заинтересован в браке?
— Я думала, ты заинтересован, – растерянно мямлит она, – то есть понимаешь, что в итоге... ну вы бы поженились. Конечно, тебе хочется еще погулять, ты молодой мужчина, но ведь брак возможен на договорных отношениях. Это не любовный союз, а просто выгодный всем проект.
Мне становится противно.
— Мам, ты отца любила? Хоть немного?
Она снова вспыхивает.
— При чем тут это? Твой отец был тем еще подонком, бросил меня с двумя маленькими детьми и ни разу не спросил, как мы живём, не подохли ли с голоду. За что я должна его любить?
— Ну хорошо, были же у тебя мужчины?
— Что вообще за разговоры? – повышает она голос, но тут же смолкает, оглядываясь и приглаживая волосы.
— А разговоры такие, мам, что я не хочу жениться ради юридической выгоды. Я хочу жениться по любви и иметь нормальную семью. И ты как никто другой должна понимать, насколько это важно.
— Не дури, Демьян, – морщится она, – ты же взрослый мужчина. Ну любил ты эту Дарину, а она что? Бросила тебя и удрала за границу, наплевав на твои чувства. Кого еще любить собрался? Эту свою чухонку с нагулянным не пойми от кого ребенком?
Я чувствую, как злость идет неконтролируемой волной, накрывает с головой, сжимаю зубы, пытаясь хоть немного сдержаться, все-таки это моя мать. Негромко, почти по слогам, произношу:
— Чтобы я больше никогда не слышал таких слов о Насте и Андрее, ясно?
Она несколько секунд хлопает глазами.
— Так я и знала, – шлепает по столу ладонями, – она, естественно, не вняла моим словам. Залезла к тебе в штаны, воспользовавшись твоей доверчивостью. Сколько тебе еще надо обжечься, Демьян, чтобы начать думать? Да эта твоя... – она осекается под моим взглядом, громко выдохнув, продолжает: – Эта Настя хочет только одного: добраться до твоих денег и жить, горя не знать. Неужели ты этого не понимаешь?