На наше счастье рядом оказался Кощей и Бочка, мы Бочку сперва чуть не вальнули, спасло, что у него дар хороший, он нас из города вытащил. Ну и мы ему помогли, без нас он бы Кощея не вытащил, пожрали его сильно. А Кощей в нас имунных распознал, послал Бочку за нами, так что всем повезло. Завалили мы тогда рубера матерого, еще б чутка и элитой стал.
— Не мы, а я. — Райт, до этого молчавший, наконец подал голос. — Ты тогда застыл как статуй, только что не обдристался.
— Ээээ, брат, зачем так говоришь? Все мы вместе делали, что стреляли, что дристали. Ну и потроха из рубера нам весьма хороший старт обеспечили. Но без твоего КСа нам бы точно кранты.
— Ну да, КСка послужил неплохо. С другой стороны, замену ему нашли неплохую. Пожалуй, что и помощнее.
— Это что ты нашел? Гаубицу? — поинтересовался Ирландец.
— Неа. Мужик один нашел где–то кластер с коттеджем, в котором задрот оружейный жил. Редкими стволами все стены увешаны, если не врет. Он, собственно, ими и барыжит потихоньку. В основном в Контейнерный тащит, сдает тамошним оружейникам, но иногда и напрямую продает. Я у него вестли–ричардс купил семисотого калибра. Если б Улей меня покрепче не сделал, хрен бы я из него второй раз стрельнул. А так ничего. Если подумать, то на ближней дистанции, парень, против рубера лучшего оружия нет. Даже из самозарядки вроде баррета больше двух раз не стрельнешь, рубер тебе времени не даст, если сразу не уработаешь, а мой слонобой и маневренней и шибает сильнее. Тут ведь надо не только дырку сделать, но и чтоб за броней пуля дел натворила. Понятно, что дальше сотни метров мне ловить особо нечего, бронебойные пули не особо точные получились, хоть ребята с Комбината и старались, но накоротке — милое дело.
— Повезло. Я не про ствол. — Ирландец покопался в поясной сумке, вытащил небольшие серебряные стопки, украшенные чеканкой — четырехлистным клевером. Разлил по ним остатки виски и двинул новым знакомым: — На удачу.
— Это да. Когда Улей насчет нас кости бросил, удачный был бросок, тьфу–тьфу, Лефт, давай голову, мне по деревянному постучать.
Под тихую музыку, на сцене «Горбатого кваза» плавно ступала царица. Её взгляд не задерживался ни на ком, её танец был для всех и ни для кого, в частности. Лишь музыка владела её телом в полной мере. Растворяясь в звонком переливе струн, под мерный ритм барабанной отбивки, она вновь завладела залом.
Не было в этом мире, для посетителей, ничего более значимого сейчас, чем созерцание движений танцовщицы. Звуки и сам свет, тонули в её изгибах и грациозных движениях. Она была водой и огнём, светом и тьмой. Она была всем. Множество девушек здесь имели неординарную внешность, все без исключения они были прекрасны. Но действительно все разговоры затихали, лишь когда танцевала Каролина.