— А ну, не лги уже, — восклицает Алина. А я еле себя в руках держу, чтобы пальцами в волосы её не впиться. — Я за ней пошла, ну, вдруг там напьётся.
— Да я никогда бы!.. — не сдерживаюсь и поднимаю взгляд на маму, в надежде, что она поможет мне. А она на нас даже не смотрит.
— Ксюша, это так? — строго смотрит отец.
Я чувствую, как на спине появляются чужие ноготки. Сжимают мою спину.
А я решаюсь.
— Не совсем.
Надеюсь, что сейчас и Алина расколется, но вместо того, чтобы продолжить допрос, родитель всё ещё с какой-то злобой в голосе, проговаривает:
— Ксюша, у тебя домашний арест. На неделю. После школы и работы — сразу домой.
Я киваю.
Мне не привыкать. У меня дома дела постоянно. Да и друзей нет, чтобы так разгуливать.
— Алина, ты молодец, но с тобой потом ещё поговорим. Идите спать, завтра кому-то в школу.
Я молча ухожу и собираюсь серьёзно поговорить с Алиной. Почему она такая стерва? Постоянно пытается выставить себя белой овечкой. За мой счёт.
Но у меня ничего не выходит. Как только мы заходим в нашу комнату, сестра тут же бежит в ванную. Чтобы косметику смыть. А я жду, дожидаюсь. Сама уже раздеваюсь и уже хочу поговорить с ней через дверь, но нет.
Мне нужно видеть её глаза в тот момент, когда она будет придумывать отмазку.
Но вместо разговора… Я сижу ещё час и делаю уроки. А Алина так и не выходит из ванной комнаты.
И я, так и не дождавшись её, засыпаю.
13
Я прихожу в школу угрюмая. Мало того, что я так и не поговорила с Алиной за её ложь, так я ещё и наверняка встречу Никиту. А мне видеть его не хочется.
Но на первом уроке я его не нахожу. На втором тоже. Кто-то говорит, что он придёт позже. У них сегодня тренировка перед матчем. Но он так и не появляется.
Начинается шестой урок. Классный час, где мы ждём своего руководителя.
Который залетает в кабинет, поправляя круглые и толстые очки.
— Так, — многие отвлекаются от телефонов и ждут, что скажут на этот раз. — Как вы, может быть, слышали… Сегодня у нас матч по футболу. Все должны пойти.
А я вот не желаю.
Поднимаю руку и хочу отпроситься.
— А если я?..
— Всем, Москвина, что непонятного? — начинает злиться, смотря на меня из-под очков. — Я бы на твоем месте не отрывалась от класса. Ты только пришла, а уже отдаляешься. Сказано: всем. Значит, всем.
Я захлопываю рот и понуро опускаю голову вниз. Блин.
— Будем болеть за наших пацанов. Поэтому сейчас рисуем плакаты. У нас есть полтора часа, чтобы сделать всё. Как минимум пять плакатов! Поставлю всем оценки в журнал.
Я вздыхаю, и понимаю, что никуда не денусь. Как хорошо, что хотя бы работы сегодня нет. Позвонил менеджер, сказал, ЧП какое-то.