Александр не знал, что сказали догмарам, объясняя исчезновение всеобщего любимца. Наверняка, свалили все на ferus, на которых сваливали каждую из собственных бед. Время от времени появлялись слухи: сперва говорили, что Лисандр мертв, затем говорили, что Лисандр жив, что он в плену, подвергается пыткам. Однако правды не знал никто, разве что Деон, изображавший скорбь.
С тех самых пор в догмарском королевстве жизнь потекла иначе, без одной из важных, ключевых фигур – жизнь кардинально изменилась. И текла она так целый век. Век, в течение которого, ferus считали, что Лисандр мертв.
Однако вот он, стоит перед ними и ехидно им улыбается. Высокий, со светлыми волосами, достигавшими середины стройной шеи, с пронзительным орлиным взглядом. На левой щеке появились рубцы – как помнил Александр, их раньше не было. Именно они предупредительным выстрелом напоминали, кто перед ними стоит.
А стоял перед ними лицедей. На первый взгляд он казался холеным, утонченным и даже рафинированным; такому восприятию не в малой степени содействовала одежда – пижонские бежевые брюки и классический черный пиджак поверх такой же темной рубашки. Укоренилась в нем и манерность, которая проявлялась в каждом размеренном движение. Однако стоило к нему приглядеться и понаблюдать какое-то время, как текучесть шага и плавность движений внезапно оборачивались броском змеи.
Карие глаза смотрели отстраненно и одновременно с тем заинтересованно.
– Ты жив, – констатировал Александр.
– Ты заметил, – проговорил догмар.
– Так вот он, анонимный абонент. – Ролан оказался к Лисандру ближе всех, их разделяла пара шагов.
– Ты всегда меня восхищал, Ролан. Твоя проницательность выше всяких похвал.
– Прекрати! – не стерпел Александр. – Неужели нужно было затевать все это, чтобы встретиться с нами? – Он кивнул на исписанные стены.
На него посмотрели, как на несмышленого ребенка, не понимающего элементарных вещей.
– Считаешь, следовало послать вам пригласительную открытку? Прости, ты забыл оставить адрес. И конечно же, стоило все это затевать: я рассчитываю больше с вами не встречаться, а попрощаться, как следует, хочется. Поэтому мы видимся здесь, а не в переулке загаженной улицы, и не в сердце многолюдной толпы – людей вы не любите, все ради вас. А склад – неплохое место: тихое, мирное, уединенное, где в случае чего удобно запрятать косточки, ты так не считаешь? – Лисандр приподнял уголки тонких губ и, странно глядя, припустил под наклоном голову.
Со стороны могло показаться, что Лисандр слегка не в себе. Он будто находился в состоянии опьянения, и стоило признать, что в этом «опьянении» заключалась немалая доля его обаяния – редкого, незаурядного обаяния, под которое с удовольствием, подобно фанатикам подпадали преданные ему догмары.