– Я заметил, ты любительница утрировать.
– Я их не пила. Выплевывала.
– Зря. Восстановилась бы раньше.
– Что? – удивилась Анья.
– У меня нет цели тебя убить. Напротив, я заинтересован в восстановлении дара.
– Для чего? Ты тоже хочешь меня использовать? Разумеется, хочешь. Как именно?
– Скажем так: ты не любишь Альянс, я не люблю Альянс – нам нужно держаться вместе.
– Ты хочешь забрать Силу себе?
Либлик опешил, в желтых глазах отразилось недоумение.
– Где ты этого нахваталась? Дар либо твой, либо ничей! Я всего лишь хочу усилить свои позиции. Ты важна для Альянса, значит, важна для меня.
– Я поняла: ты хочешь мною управлять. – Оказывается, все очень просто: все хотят одного и того же. – Хорошо, раз так хочешь со мной дружить, почему явился только сейчас? У Альвара Гросса я томилась не один день,… – что успела получить психологическую травму.
– Прошло достаточно времени, чтобы ты поняла, куда попала.
– Ты намеренно выжидал столько времени? Чтобы…чтобы…
– Не посмотри ты своими глазами на работу Альвара Гросса, вряд ли поверила бы в мои рассказы о нехорошем Альянсе. Думаю, тебя ознакомили с данным термином в полной мере, и мне не нужно вдаваться в скучные подробности. – Сковородка опустилась на стол. – Рано или поздно ты побежала бы к ним. И совершила ошибку, – улыбнулся Либлик.
Аааа… Как же она его ненавидит!
– И что теперь? – спросила, успокоившись, что далось с большим трудом.
– Так ты остаешься?
А то он не понимает.
– На время.
– Звучит непривлекательно.
– Ты ведь не думаешь, что я проживу с тобой всю жизнь?
Либлик улыбнулся. Промолчал. Затем отыскал в настенном шкафу тарелки и выложил половину приготовленного блюда на одну из них. Протянул тарелку Анье.
Анья с осторожностью тарелку приняла, посмотрела на еду – вроде нормальная. Однако есть начала лишь после того, как яичницу попробовал Рейнард Либлик. И неважно, что до смерти хотела кушать!
Чуть позже Анья ушла в комнату и до самого вечера просидела там: дышала свежим воздухом через распахнутое окно и параллельно наводила порядок: убирала постель, собирала разбросанные тряпки и по совместительству мужские вещи, протирала ими же пыль, поскольку спать в таком свинарнике считала неуважением к себе.
Перед тем, как забыться сном, Анья все же вышла повторно к мужчине.
– Значит, ты в любой момент можешь навести на меня иллюзию? – спросила Анья: данный вопрос не давал ей покоя. – Как и твой друг?
– Я постараюсь этого не делать, – улыбнулся Либлик, сидя вразвалку на диване: он смотрел телевизор.
– Если сделаешь, хотя бы попытаешься – я уйду, – предупредила Анья. В этом случае разницы между ним и Альваром Гроссом просто не будет.