А еще был очень живым. Он с таким энтузиазмом выполнял работу: накладывал повязки и заклеивал раны, с таким воодушевлением и завидным рвением, словно мечтал об этом всю свою жизнь: сконструировать модель человека подобно тому, как модель самолета конструируют молодые ученые-гении.
Чуть позже подошла медсестра: она помогла ему взять анализы и сделать снимки внутренних органов. Где она была до этого, Анья спрашивать не стала. В отличие от самой медсестры, которая неуместными, бестактными вопросами напомнила, почему Анья здесь сидит. Что случилось, от кого и почему; как именно ее побили.
Как именно ее побили?
В итоге, Анья погрузилась в унижения, которые только что пережила, и, о которых мечтала забыть. О том, как жестоко пытали водой, которая под резким, максимальным напором, доставляла саднящую боль. Как Анью толкали и били в лицо, окружали превосходящими по массе телами: крупная – голая, две другие – обернутые полотенцами… Злые, похабные женщины…
Перед носом возникла салфетка, и Анья в удивлении посмотрела на доктора, который ее протягивал.
Анья молча салфетку приняла и вытерла проступившие слезы.
«Ненавижу Рейнарда Либлика. Ненавижу всей душой».
– Странно, что вы позволили им бить себя, даже не пытаясь защититься. Учитывая вашу характеристику в карте…
– Я не умею драться.
– Вам и не нужно уметь. Я про агрессию, которая включается у таких, как вы, автоматически. Почему не попытались дать сдачи?
– Я не умею драться.
Мужчина нахмурился, помедлил, и, казалось, нехотя отошел к столу. Он сел заполнять бумаги. Раньше, у доктора Бергмана, эту работу выполняла Анья.
– Завтра я вас проведаю. Прослежу, как идет восстановление. – «Прямо в изолятор?», удивилась Анья. Это ей так повезло или ко всем пострадавшим пациентам доктора приходят в камеры? И словно отвечая на мысли Аньи, доктор, подумав, добавил: – Вы интересный экземпляр.
Прозвучало так, будто Анья его следующий эксперимент.
– Возможно, завтра и вы исчезнете.
Доктор замер, прекратив писать, и поднял на Анью оторопелый взгляд. Вот только Анья и сама не знала, к чему такое сболтнула.
– Не исчезну, – ответил доктор, напрягшись.
– Как вас зовут? – поинтересовалась Анья. «Чтобы я знала, кого в случае чего искать». Подумала и покачала головой, удивляясь нехорошему черному юмору, который в ней проснулся.
– Майро Эскола, – услышала Анья. – Доктор Майро Эскола. – Он еще немного на нее посмотрел, а затем продолжил заполнять бумаги.
Внеся последние сведения в медицинскую карту, доктор Майро Эскола ее отпустил.
– До встречи, – сказал на прощание, приглашая в кабинет охрану.