- Можете преподавать, но не в ущерб основной деятельности, - великодушно разрешил я, заранее собираясь загрузить физика так, чтобы тот и пискнуть не мог. – Итак, что скажете?
- Я согласен, - кивнул Петров и бросился к столу, как будто прямо сейчас собираясь начать упаковывать вещи для переезда. Пришлось немного попридержать его, сообщив, что для начала нужно подобрать помещение, завезти туда мебель и оборудование, нанять людей, а уж потом можно и самому перемещаться.
Электротехническую лабораторию я задумывал давно, понимая, что это будет одним из главнейших научных направлений в девятнадцатом веке. Останавливало меня только то, что никаких прикладных идей насчет того, чтобы можно было бы изобрести вот прямо сейчас и сразу пустить в производство, не было. Либо у меня не хватало знаний, либо предмет был слишком технологически сложен.
Например телеграф. Теоретически идея понятна – с одной стороны искровой передатчик, с другой стороны – детектор, между ними провод, ничего сложного. А вот как оно должно выглядеть на практике – хоть убей представить себе не могу. Или лампа накаливания – предмет максимально простой и утилитарный, однако ни технологии производства вольфрамовой, или что более реально - угольной, у меня в чертогах разума не завалялось.
Из простого, что можно соорудить буквально на коленке я мог предложить физику исследовать электролиз и гальванизацию, тем более что второе теоретически имело и прокладной производственный смысл. Например, хромирование стволов по идее должно было бы повысить их живучесть. Или нет, ну не металлист я не знаю! Даже не знаю открыт ли уже хром как химический элемент.
В общем, начала свою работу лаборатория уже весной десятого года и вероятно это была самая крупная и лучше всего оборудованная электротехническая исследовательская лаборатория в мире. Понимая, что именно в этой сфере наука как таковая еще только зарождалась и можно резким рывком уйти вперед, оставив конкурентов позади, создать научную школу, на которую будут равняться, денег я на пожалел. Практика, впрочем, показала, что вложения эти были совершенно не напрасны.
Начало нового 1810 года принесло в Европу продолжение войны. Все хуже дела шли у французов на Пиренейском полуострове, где объединенные Испано-Британо-Португальские силы сначала выбили Французские дивизии из Португалии, потом из Южной Испании и осадили занятый неприятелем Мадрид. При этом войска сражающиеся под революционным триколором не смотря на лучшую подготовку, оснащение и снабжение, постоянно несли жесточайшие потери от действий местных жителей, воспринявших иностранную интервенцию как повод общенародному выступлению. Привыкшие на европейском ТВД спокойно добывать себе провизию и все необходимое на захваченных территориях, в Испании французы столкнулись с там, что буквально любую булку хлеба им приходиться отнимать с боями. А потом – что особенно неприятно – эта булка хлеба еще и отравленной могла оказаться. Испанцы дрались отчаянно, не жалея ни себя ни противника, продолжая сопротивляться до последнего в тех ситуациях, когда армия любой другой европейской страны уже давно бы сложила оружие.