Ее брат, Вольдемар, тоже был потомком Уорвика, в нем текла благородная кровь графа, в этом не было ни малейшего сомнения, но он слишком многое взял от матери, и слишком мало – от отца. У Вольдемара было круглое, толстогубое лицо, маленькие, невнятного цвета глазки, жирный, густой смех и темные курчавые волосы, плотной подушкой лежащие на голове.
Обычный человек.
Он был толстоватый и неуклюжий, как крестьянин с вилами в свином загоне.
А Фиолетовый...
Ивон даже закусила губу от обиды, потому что вдруг увидела себя его глазами.
Глупая деревенская девчонка, не умеющая одеваться, держаться в обществе, невоспитанная и неотесанная. Да, ей говорили, что она красивая, но красота ее была не огранена, и наверное, поэтому Фиолетовый так пренебрежительно к ней относится?..
А хотелось, чтоб в его зеленых колдовских глазах было побольше уважения! Король? Что король, он был слишком недосягаем, и перспектива стать королевой – слишком туманна.
А Фиолетовый был здесь, рядом, так близко. И еще неизвестно, что скрывается под маской короля. А вот Фиолетовый – вот он, и он чертовски хорош собой! Даже то, что в его чертах был запечатлен гнев, в темные брови сурово хмурились, он все равно был красивее всех, кого Ивон видела в своей жизни.
– Ты странный, – произнесла она медленно, сама не зная почему касаясь пальцами его четко очерченных скул, его по-юношески гладких щек, чувственно изогнутых губ. – Ты здесь, во дворце, полон необычной магии, которая заставляет сиять твои глаза, ты молод, красив, обласкан королем. и все это время ты ненавидишь и завидуешь человеку, который был изгнан, спился, опустился и давно умер? Тебя, наверное, и на свете-то этом не было, когда он совершил то, что совершил. Но ненависть к нему.
Миг ласки был полон тишины и странного, недоверчивого, тайного наслаждения.
Ресницы на зеленых глазах Фиолетового дрогнули, этим нечаянным трепетом выдавая его секундную слабость, его тайное, глубоко упрятанное желание раствориться в нежном женском прикосновении. Еще миг – и его губы оказались близко-близко, так, что Ивон могла бы их коснуться своими. Она ощутила дыхание мужчины – горьковатый запах моря, дождя и хвои, – и у нее закружилась голова от ощущения покоя и тайны, укрытой от посторонних глаз.
Но стоило ей потянуться к мужчине, как он отпрянул от нее, как от огня, стряхивая магическое очарование, отталкивая всеми силами то прекрасное, что только что проскользнуло между ними.
Фиолетовый ответил Ивон на нее странный порыв громким хохотом, будто был доволен тем, что ему удалось так запросто приманить ее к себе поближе и вынудить на такую доверчивую, наивную откровенность. Блеснули острые, нечеловеческие зубы за яркими свежими губами.