Вскоре на столе оказались почти все мои запасы съестного: калачи, банка с вареньем, ватрушка и две железные коробочки с разными сортами чая. Повесив сюртук на спинку стула, я сел за стол. Маша устроилась напротив. Она почти всё время молчала, и только отвечала на вопросы.
— Ещё волнуешься? — спросил я. — Это из-за сегодняшнего случая? Уверяют, беспокоиться не о чем, с нами всё будет в порядке, если конечно мы не будем болтать о чём не следует.
— Да, да… конечно. Я понимаю. Прости. Просто… да, не могу придти в себя. Я так испугалась, когда поручик опять подошёл к нам. До сих пор не по себе.
Мы посидели ещё немного, но разговор не клеился.
— Ладно, — сказал я, видя, что Маша не в настроении. — Наверное, тебе пора домой. Отец будет ругаться.
Маша не двинулась с места.
— Но если хочешь ещё побыть, я не возражаю, — добавил я.
— У тебя тут так спокойно, — произнесла Маша, оглядываясь по сторонам. — Хорошая квартира. Только чего-то не хватает. Пусто здесь. Сюда бы ковёр постелить, а на стены можно повесить картины и зеркало. Диван тоже не помешал бы, и горка с посудой.
— С наведением уюта у меня проблемы. Да и когда? То учёба, то тренировки, то по дому дела.
— А прислуга?
— Не держу. Всё сам.
— Удивительно. Даже к нам заходит кухарка, чтобы готовить и пыль протирать. Мы платим ей за полдня. Как ты один справляешься?
— Жизнь научит, — усмехнулся я.
— А вообще у тебя хорошо. Даже уходить не хочется.
— Так не уходи.
— Папенька ругаться будет. Нельзя. А это… единственная комната?
— Есть ещё одна. Показать?
— Пошли.
Я открыл дверь в спальню. Сюда можно было попасть как из коридора, так и из гостиной.
— И эту бы комнатку тоже обставить, — улыбнулась Маша, обернувшись ко мне. — И было бы очень неплохо.
Я обнял её за талию, притянул к себе и стал целовать шею. Маша закрыла глаза и лишь сильнее прижалась ко мне.
Повернув её к себе, я принялся покрывать поцелуями губы и лицо девушки. Мы двинулись к постели и уселись на край. Не прекращая ласки, одной рукой я стал расстёгивать Маше платье, а другой — поглаживать её бедро, поднимаясь всё выше. Маша расслабилась, полностью доверившись мне. Казалось, сейчас я мог сделать с ней всё, что угодно.
Под платьем была нижняя рубашка, которую тоже пришлось расстегнуть, прежде чем я, наконец, добрался до небольших округлых грудей, которые тоже принялся целовать.
Во мне бурлила страсть. Даже не помню, когда последний раз испытывал в прошлой жизни такое сильное желание, доходящее до дрожи. Наверное, когда-то давно, в юности…
* * *
Мы лежали в кровати нос к носу. Маша закрыла глаза, словно пыталась заснуть, а я смотрел на неё. Мне нравились её черты лица, особенно сейчас, когда они выглядели столь умиротворённо. Казалось, Маша забыла о вчерашнем инциденте. Теперь ей было хорошо.