Михаил нахмурился, обдумывая мои слова.
— Ты где такое слышал? — спросил он.
— Просто некоторые умозаключения. Кто-то меня точно сдал. А Гуссаковский всем врёт направо и налево. Ну? Небось, он всё и подстроил.
— Ладно, — согласился Михаил. — Если кто-то будет обсуждать тот случай, так и скажу.
— Спасибо. Я в долгу не останусь.
На этом мы распрощались. Михаил пошёл вниз по лестнице, я — в конец коридора.
Первый день в гимназии заставил меня серьёзно задуматься над своими дальнейшими планами. Ближайшие годы мне предстоит существовать в, прямо скажем, спартанских условиях. А потом, если батя продолжит распоряжаться моей жизнью, меня наверняка определят в чиновники, где я должен буду строить карьеру, вылизывая задницы начальству. Ну просто не жизнь, а сказка, блин.
Когда я вернулся в свою комнату, все соседи уже находились тут. Возраста они были разного: трое — лет по одиннадцать-двенадцать, один — чуть постарше, двое — примерно мои ровесники.
Самые молодые сидела за столом, а один из старших — крупный полноватый парень в очках расположился на стуле возле батареи и как будто следил за ними. Остальные валялись на кроватях с книгами в руках.
Я поздоровался, представился, гимназисты — тоже. Парня в очках звали Борис Ушаков, и он был старший по комнате.
Больше моей персоной никто не интересовался, все продолжили заниматься своими делами. Я достал из шкафа книги по истории России, разулся и, улёгшись на кровать, продолжил чтение. Это оказалось довольно занимательная тема, поскольку, несмотря на многие сходства с историей моего мира, тут имелись весьма существенные отличия.
В это время Борис Ушаков проверял у младших выполнение домашнего задания.
— Алексей, — обратился он ко мне, закончив дело, — а вы, позвольте спросить, из какого класса? Случаем не из нового?
— Пятый «Д», — я оторвался от книги. — Меня в прошлом году сюда перевели.
— Ясно всё с вами. Странно, что вас в наше крыло заселили.
— Инспектор так распорядился.
— Ну что ж, его воля, — Ушаков вздохнул и, сев за стол, открыл книгу. Остальные продолжили делать вид, будто меня тут нет. Они порой перекидывались парой слов, а несколько раз к нам зашли из соседних комнат, но на меня никто внимания не обращал.
Потом был ужин — такой же скудный, как и обед. Мои соседи вниз не пошли, а накрыли собственный стол. У них были чайник, который они разогрели на переносной керосиновой горелке, выпечка и даже колбаса.
Похоже, не только меня не устраивало гимназическое питание, и те, у кого были деньги, закупали продовольствие отдельно.
— Где закупаетесь? — спросил я, когда вернулся.