- А ты кто такой умный? - немедленно переключился на Ио крепыш, - Не дружок его часом?
- Хочешь знать, кто я? - Ио холодно сжал губы.
Решительно выхватил из внутреннего кармана бумагу Гогенхайма и ткнул в нос крепышу.
- Подпись видишь? А печать?
- А ну - покажь! - протянул безразмерную пятерню великан.
- Что здесь происходит? - прикрикнул кто- то, явно привыкший командовать.
Ио обернулся и увидел капитана Феба с парой полицейских за спиной.
- Провокатора поймали, паникера, господин офицер! - выскочил к полицейскому давешний подмастерье, - Помяли немного, а то он сбежать хотел. Мы б его сами на месте грохнули, да вот этот мутный дядя помешал.
- Правильно помешал, - спокойно заметил Феб, - Сознательный подданный. Убийство граждан - исключительная привилегия государства. Присвоение ее негосударственными группами или отдельными людьми - куда более тяжкое преступление, чем обыкновенное причинение смерти.
Толпа растерянно расступилась, оставив в полукруге сурово глядящего Ио и перепуганного взъерошенного 'провокатора'.
- Господин Ио, опять Вы? - Феб удивленно приподнял бровь, - Уже во второй раз полиция вынуждена благодарить Вас за помощь.
Ио развел руками, не зная, что ответить. Капитан кивнул на взъерошенного.
- Кто таков?
- Да это ж Хаанс, парикмахер! - раздался удивленный голос из толпы, - Он на нашей улице салон держит на три кресла. Ну ляпнул глупость по дурости. Так что - сразу убивать?
Несколько мужчин, стоящих ближе, только что особо усердно мутузивших незнакомца, недоуменно понурили головы. Испуганный парикмахер с соседней улицы на объект праведной ненависти явно не тянул. Зеваки стали расходиться. Кто давеча стоял в очереди в лавку, поспешил на свои места.
- Разберемся, - заверил публику представитель власти, - Забирайте его! - приказал Феб двоим подчиненным и, не дожидаясь выполнения приказа, заложив руки на спину, прошествовал дальше по улице.
- Что Вы творите, мой сумасшедший друг? Это же стихия - сметет и не заметит, - отругал приятеля Никита.
- Там дело к убийству шло, - разведя руками, объяснил Ио, - Я не мог не вмешаться.
- А сами Вы - бессмертный, что ли? - Никита глубоко вздохнул, как бессильный воспитатель по поводу очередной шалости подопечного малыша, - Вот так всегда наш брат интеллигент себя ведет - смело, великодушно, благородно. Совсем как родовитый рыцарь - на коне, в латах и с мечом. Только с небольшим отличием - нет у него ни коня, ни лат, ни меча. Ни рыцарской выучки, ни могущественного клана за спиной. Только идеалы и непомерная уверенность в священном долге причинять кругом добро и справедливость.