Викентьев широко улыбнулся, показав желтые зубы.
- А знаете, почему все так? Да потому что все осталось по-прежнему. Им все еще есть, что скрывать от людей. Они все еще нас обманывают. Нагло, брезгливо, равнодушно. Четыре года назад меня внесли в черные списки на телевидении. Везде. Глухая стена. Как раз после моего расследования по "Мокшании". И вот ко мне является человек, который уверяет, что он - один из тех, кого пытаются убить по приказу Ефремова. И не хочет отвечать, зачем он приехал в Москву, Ефремову прямо под нос.
- Я же объяснил - не я приехал, меня привезли. И я ответил, зачем. Я...
- Хорошо, допустим автокатастрофа, - перебил Алексея Викентьев, - Маловероятно, но хоть как-то правдоподобно. Но с дороги из Шереметьево Вы могли уехать куда угодно!
- Эдуард Сергеевич, Вы мне не даете мне договорить. Я очень устал, смертельно устал, - с досадой пробормотал Климов, - Устал бояться. Поэтому после аварии поехал в Москву. К Вам.
- Где Вы взяли мой номер?
- В Интернете узнал телефон передачи "Чудеса науки", - Климов пожал плечами, - а там спросил Ваш номер.
- А что, так можно? - удивился Викентьев.
- Если очень понадобится, придумаешь, как получить.
- Где взяли Интернет?
- Украл айфон у пьяного около ресторана. И бумажник.
Викентьев быстро глянул на него. Климов еще раз пожал плечами.
- Что с Вашими родителями?
- Умерли.
- Как? Когда?
- Мама - от рака. Отец - от инсульта, через год после нее. Задолго до всей этой истории.
- Как удобно, - саркастически пробормотал Викентьев.
- Что удобно? - Климов чуть расширил глаза.
- Ничего-ничего, это я о своем, - добродушно улыбаясь, ответил Викентьев, и вдруг гаркнул, - Где Вы были после того, как сбежали из Волгограда? Быстро отвечайте, не думая!
Климов поморщился.
- Не шумите. В разных местах. После гибели Громова и двоюродного брата зарекся обращаться к знакомым. Пытался выжить без документов, в полном одиночестве.
Викентьев отчетливо помотал головой.
- Не верю, невозможно. Слишком долго. Вас должны были поймать гораздо раньше.
Климов улыбнулся одними губами.
- Вы не представляете жизни в глубокой провинции. Там половина экономики и народа существует мимо налогов, законов, государства. Там для таких, как я, всегда найдется ниша. К сожалению, эта ниша лишь чуть выше уровня рабства. В лучшем случае. За несколько месяцев я устал от такой жизни. Сбежал от хозяина, решил податься на Украину. Думал, там удастся устроиться получше. Денег с собой прихватить удалось совсем немного. Но я к тому времени уже привык обходиться малым. Когда добрался до Харькова, расслабился. И очень быстро оказался здесь.